Крот. Юрий Владимирович Смородников

узенькая полоска воздуха.

      – Что такого срочного?

      – Смотри! – Денис пошарил в карманах и достал целлофановый пакет.

      Тут у Гены екнуло сердце.

      – Это что?

      – А то ты не понял!

      Гена внимательно рассматривал зеленые бумажки: они были такими красочными и необычными. Ему ужасно хотелось их подержать, но он боялся, что оставит отпечатки.

      – Ты знаешь, что за такое полагается?

      – А как не знать, когда предупреждения об этом только что в азбуке не клеят? Да расслабься ты. Понимаешь, мы так очень сильно сэкономим. Если платить монетами, то ценник здорово накручивают. Им ведь потом самим нужно валюту конвертировать, чтобы купить товар, понимаешь?

      – Понимаю. Все равно, это не шутки. Ты бы еще электронными закупился.

      – Я же не идиот! Электронные отследить в разы легче. Кстати, после недавнего столкновения в Корее ценник опять взлетел. Так что будь готов. Да чего ты раскис-то? Мы с тобой будем самыми модными ребятами на районе!

      – Я не раскис. Просто думаю о Марке Пенхасовиче. Очень уж он в лице изменился, когда эту новость услышал.

      – Какую новость?

      – Ты что, не смотрел?

      – Нет, мне было не до этого. Я в библиотеке сидел, вот эти вот самые тихонько пересчитывал, – Денис сунул пакет с деньгами в карман.

      Когда они выбрались из туалета, народ уже начал выходить из убежища. Учения были окончены.

      – Расползутся по своим аудиториям. Трутни! Идем, Генка, у нас есть дела поинтереснее, – говорил Денис, когда они шли по большой парадной первого этажа.

      – Погоди. Может, не сегодня? У меня диплом на носу, а я еще даже тему не выбрал.

      Денис только махнул рукой, приглашая друга к выходу.

      3

      Саша проснулся вместе с кораблем. Он понял это по мерцающим приборам освещения и мониторам. Рядом, обмякший, сидел Мирон. Свет красный, но сигнала тревоги нет, и бортовой компьютер оставался нем. Саша выбрался из кресла, ухватился за руку Мирона. Сквозь скафандр виднелся экран ИАСО, индивидуального анализатора систем организма. Сердцебиение и давление понижены, но Мирон был жив. Тогда Саша прислонился к иллюминатору. Солнце почти не изменило своих очертаний, а вот Меркурий из щита, за которым можно было прятаться от убийственных лучей, превратился в слабо заметный шарик. Только теперь Саша заметил, сколько по кораблю летало всякого мелкого хлама.

      – Мы просто чудом не рассыпались, – вслух сказал он.

      – Да. Думаю, лимит чудес на этот полет исчерпан, – хрипло ответил только что пришедший в себя Мирон.

      – Хорошо, что ты в норме, – Саша уже вернулся в кресло. – Мне нужно скорректировать наш курс, с каждой секундой мы можем все дальше удаляться от намеченного маршрута.

      – Сигнал с Землей мы потеряли, не могу восстановить, – Мирон быстро включился в работу, но тут же отвлекся. – Что за чертовщина? – он указал на иллюминатор.

      Метрах в ста от корабля летел едва заметный