Своя-чужая боль, или Накануне солнечного затмения. Стикс (сборник). Наталья Андреева

упражнения. Жанна быстро окрепла, щеки порозовели, волосы стали густыми, блестящими. Здесь умели ставить на ноги. Вскоре Жанна потребовала от Сергея Сабурова, чтобы тот ее из клиники забрал. Листки, прихваченные со стеллажа, она прочла. А ответа на многие вопросы, мучившие ее, по-прежнему не было.

      Главный вопрос: как жить дальше? Пока она занята процессом выздоровления. Задача номер один – оставить костыли и научиться передвигаться без них. Еще месяц, другой, и она станет нормальным человеком. Какова же цель ее новой жизни? Болезнью оправдываются только те, кто не знает, чего хочет. Люди значительные разговаривают с болезнью на равных: «Ты подожди. Я понимаю, что надо и тебе отдать кусок жизни, но пока у меня для тебя ничего нет. Терзай меня украдкой, но дай время. Дело надо делать. А потом я весь твой».

      Она хотела стать человеком значительным. Как те, что лечились здесь, пережидали, готовились к новому броску, к новой борьбе. Хотела стать такой же знаменитой, как Сабина. И вернуться из клиники хотела в ее дом, не на переезд. Нет, с той жизнью покончено. Надо изо всех сил цепляться за эту.

      – Я еще нездорова, – заявила она Сабурову. – Хожу на костылях. Везите меня к себе.

      По выражению его лица поняла: был скандал. Лара против ее возвращения.

      – Здесь тебе хорошо, – отвел глаза Сабуров. – Я могу оплатить твое пребывание в клинике вплоть до того момента…

      – Нет, – отрезала она.

      – Ты на меня давишь.

      – Да.

      – А если я откажусь? – усмехнулся Сабуров. – Дело-то закрыто! Моя жена погибла в результате несчастного случая.

      – Вы должны взять меня к себе. Ну, пожалуйста!

      Жанна так и не поняла, почему Сабуров согласился. Может, хотел ею закрыться от Лары? Не так все просто в отношениях между Сабуровым и Ларой. Как бы та ни старалась изгнать из дома призрак Сабины, ей это не удавалось. И тягаться с великой певицей тоже. Лара всего лишь Лара. Она может устраивать сцены, но драмы из этого не получится. Сабуров не верил ни ее страданиям, ни слезам. И поступал так, как считал нужным.

      Из клиники Жанна вышла на костылях, Сабуров следом. Олег Николаевич их провожал до машины.

      – Я не прощаюсь, – пообещал он. – И если Сергей Васильевич не имеет ничего против моих визитов, я буду приезжать довольно часто.

      Сабуров соединил их внимательным взглядом. Жанна чуть не рассмеялась. Как можно! Любовь между ней и красавцем-врачом? Смешно! Они просто друзья, хотя кому-то эта дружба может показаться странной. Он несоизмеримо выше, так высоко, что выше может быть только небо. Она испытывает к нему такое уважение, что земному чувству этот барьер не преодолеть. Несмотря на долгие откровенные беседы, Жанна так и не научилась даже мысленно после имени «Олег» не упоминать отчества «Николаевич»…

      …Встретили ее без особой радости. Только у Александры Антоновны было сияющее лицо. Дети успели отвыкнуть от присутствия