Красный лёд. Денис Александрович Игумнов

вечером Тимур ставил, но ужин уже не готовил, до конца похода переложив обязанности повара на Димона, дав отдохнуть Адаму, как официально признанному раненному. Дима, готовя ужин, суетился, вздыхал, ёрзал. Его лихорадило, очевидно, он чего-то с нетерпением ждал. Но вот чего? И плохой наблюдатель понял бы что он что-то задумал, а Тимур и подавно.

      Когда в лагерь заявились девушки с Адамом, ужин еще не был готов. Димон отозвал свою девушку Таню в сторонку, что-то ей сказав на ушко. Та кивнула, соглашаясь с ним, впрочем, не выказав особого энтузиазма с его слов. Через пару минут они исчезли из поля видимости Тимура. Оставив кашеварить Адама, следить, чтобы ужин не подгорел, он отправился на их поиски.

      Местечко для возлияния парочка облюбовала себе за холмиком, рядом с канавой, заполненной, покрытой зелёной плёнкой ряски зацветшей стоячей воды. Убежать от стресса легче через горлышко бутылки, так подумал Димон, предложившей грудастой мышке Тане присоединиться к выпивке. Стянув из своего же рюкзака флакон водки, он удалился с девушкой, чтобы второпях принять на грудь. Как бы он ни спешил, но стаканчики не забыл прихватить вместе с пакетиком рыбьих снеков. Не бог весть какая закуска. Другая под руку не подвернулась.

      Застал их Акулов за розливом первой порции, Дима, нацедив девушке, лил водку к себе в стакан, а здесь к ним нагрянул незваный гость.

      – Эге. Ты знаешь, Димон, что бухать отдельно ото всех – это не по-товарищески? – говорил Тимур язвительно, напирая грудью на неудавшегося пьянчушку.

      – Тима, но ведь он же не один? – жалостливо проскулила Таня, ожидая, что сейчас её любовничку морду набьют за крысятничество, а заодно и ей перепадёт на орехи. Девушка заискивала, лебезила, мошенничала.

      – Ах да. Таня, я тебя сразу не заметил, извини, – отвесив ей шуточный поклон, Тимур, протянув открытую ладонь к Диме, потребовал. – Давай бутылку сюда.

      – Нооо… – Диама "но" протянул, как малыш, которого мама загоняет с улицы домой, заканючил бы "нууу"; пожалуй, в конце "пожалуйста" не хватало.

      – Бутылку. Дай. Сюда, – раздельно произнёс Тимур. Добившись своего, он добавил. – Из стакана вылей. Хорошо. – Таня, не дожидаясь замечания в её сторону, сама добровольно избавилась от сорокоградусной гадости. – Любой алкоголь вреден, особенно крепкий. Мозги тупеют, а мне в моей группе пьяных уродов не надо. Усвоил?

      Нравоучение пошло на пользу, понурившись, скроив губами куриную гузку, Димон произнёс:

      – Да.

      – Я рад, что ты меня понял правильно. Другим не забудь передать, что отныне и до конца похода у нас объявляется сухой закон.

      Тимур, повернувшись, собрался идти обратно, когда Таня, сделав попытку его остановить, произнесла:

      – Тима, ты уходишь?

      – Как ни странно – да. Вы тоже поторапливайтесь, ужин должно быть готов через десть минут максимум.

      – Можно мне с тобой поговорить наедине? – Таня намеренно напрашивалась на аудиенцию, бесстыже стреляя