Целитель. Пятилетку в три года!. Валерий Большаков

Ну, чтобы инвалид мог сесть в машину или просто положить ногу на ногу.

      – Миш, чай будешь? – Ромуальдыч качнул кружкой с черными крапками отбитой эмали.

      – Будешь… – затянул я, выводя мелом пневмодемпфер.

      – Ого… – Вайткус слегка нахмурился, оглядывая эскиз, но вскоре лицо его прояснилось. – Етто счастье… для Егора Пименыча?

      – Счастье для всех – и даром! – отговорился я.

      Глава 3

Среда, 11 февраля. Утро Первомайский район, Грушевский совхоз

      – Ось ци трубы, хлопцы та девчата, – пышная круглолицая тетя-агроном провела наш класс под стеклянные своды и полной рукой окинула фронт работ. – Зчищайте ржавчину до металла, а мы пофарбуемо серебрином. «Лепестки» не забудьте!

      Дождавшись, пока крупногабаритная тетя отойдет подальше, Изя передразнил ее:

      – «Зчищайте, хлопци та девчата!» Ага… Отсюда – и до обеда!

      – Ой, Изя, вечно ты… – вступилась Альбина за агрономиню, но без особого энтузиазма.

      Зенков мрачно покачал головой:

      – Боюсь, мон шер, что до ужина.

      Я оглядел теплицу – грядки, стойки, трубы сходились в точке перспективы. И перспектива казалась невеселой.

      – Ось що, ребята та девчата, – моя рука подняла металлическую щетку, как факел. – Делим трубы на участки! Каждому – от стойки до стойки. Если по-хорошему, управимся до одиннадцати. Ну, до полдвенадцатого!

      Все загомонили вразнобой, разбредаясь:

      – Чур, это мой!

      – Хитренький какой! Тут ржавчины почти нет.

      – Ага, нет!

      – Ой, да везде она!

      – Дюша, а ты куда-а?

      – Зиночка, Зинулечка, да куда ж я от тебя?

      – То-то…

      – Давай, тут? Маш!

      – Давай, давай! Я во-от досюда…

      – Тогда мы тут!

      Забавно, что никто из одноклассников даже не подумал роптать – привыкли, что я решаю за них – «с учетом интересов». Никогда не рвался в лидеры, ответственность меня напрягала, однако в классе всё как-то само собой получилось. Хм… Но, видно, не для всех. Наш новенький, Армен Тагиров, лыбился как-то уж очень приторно.

      – А я почему-то думал, что вы не поддаетесь дрессировке! – развязно вытолкнул он.

      Я наклонился, чтобы скрыть понятливую улыбочку. Зачем мне, в моем классе, баланс конфликтов?

      Тагиров-старший – военный, перевез в Первомайск всю семью откуда-то из Казахстана. Надо полагать, Армен – высокий, спортивный, уверенный в себе до легкой нагловатости, привык занимать центральное место, и нынешний статус уязвлял его. Мальчишки игнорировали лидерские претензии Тагира, а девчонки напускали на себя холодную надменность.

      – Чё это? Не по-онял… – затянул мелкий Изя, упирая руки в боки. – И кто тут дрессировщик, по-твоему?

      – Ой, Изя… – начала Альбина, но смолкла.

      – Это он меня имеет в виду, – присев на корточки перед ящиком со щетками, я выбирал себе поновее, с ровным ершиком стальной щетины.

      – Ну, ни фигассе! – развеселился Динавицер. – Ара, тебе морду