Не упасть бы в эту яму!. Олег Юрьевич Папков

Не в духе? Или поругались с Ольгой Фёдоровной? – вслух допытывался Подливайло с того конца провода, а сам про себя думал при этом, что генералу «огурцов, маринованных хочется, а голова в банку не лезет». Да. Просто так рассказывали про то, почему у генерала лицо всегда красное.

      – Да, нет. Все в порядке. Чего ты звонишь? – Мокрухин спрятал раздражение в карман.

      – Ладно. Да. Слушай, я вот чего звоню. Вы там не обалдели ещё в своей Москве? Делите безделье на двоих.

      – А вы там ещё не утонули, из моря не вылазите, в своём Мухосранске. Мы тут в музеи ходим.

      – Знаю, с пузырём не расстаётесь.

      – Короче. – пробасил генерал. – Чего ты хочешь?

      – Я хочу пригласить тебя и твою дражайшую вторую половину на одно важное для меня событие к нам. Сюда. В Мухосранск, как ты говоришь. В Приморск наш. Предлагаю оторвать задницы и лететь к нам сюда. Перестать выкладывать с помощью солдат–срочников слово «…опа». А в место этого в отпуск съездить. Отдохнёте от ваших четырёх стен в вашем шумном, бестолково суетящемся городе.

      Борис Борисыч замолк, размышляя. Чего-то, ему не хотелось ехать никуда. Это же ближний свет…

      Но смекалка, в поисках халявы махом помогла ему сообразить, что нужно согласиться, а потом уже думать. Уж, как-то пахнуло чем-то таким, которое он уже начал забывать. Рестораны. Пирушки. Официантки. Да и на подъём он по–армейски был лёгок.

      – А что за дата? – спросил он, чтобы потянуть время для размышления. – День рожденья у прораба? Девочки в касках будут.

      – Ха-ха! Нет. Борисыч, не могу я тебе сказать. Приедешь – узнаешь, что за дата.

      – Не понял. Тайна Мадридского двора, что ли? Или военная? – сыронизировал генерал. – Что я Ольге-то скажу?

      – Нет. Не мадридского. Но сказать не могу. Уважь. Не допытывайся. Приедете – узнаешь. Отметим, погуляем, в море покупаетесь. Кстати, привет твоей дражайшей половине. Как она там?