Не упасть бы в эту яму!. Олег Юрьевич Папков

или что-то похожее издал Семен Евграфович, сообразив, что перестарался и раздул большой пожар любопытства с этой датой, и теперь нелегко его будет потушить. Он стал листать перекидной календарь на столе.

      Развязка наступила бы, может быть. Но к дому начала откуда–то издалека приближаться громкая музыка из автомобиля или, скорее, бумканье. Бум-бум-бум-Бабах. Ту-ту-ту!

      Кот сморщил усатую физиономию и растворился в воздухе. Доберман Гай, сказав коту вдогонку фразу «Сволочь едет! Спасайся!», начал искать будку, хотя у него её отродясь не было. Попугай постарался втянуть голову в плечи так, чтобы она провалилась в желудок, но не получилось, и он просто сделал вид, будто уснул.

      Со словами «Деточки с учёбы едут. Ладно. Потом расскажешь мне, что за дата такая.» Кира Михайловна отстала от мужа, засуетилась и пошла в сторону кухни продолжать готовить. Семен Евграфович снова стал листать календарь.

      Автомобиль, ревя подрегулированным глушителем и бумкая музыкой, подъехал ко дворцу. Дверь авто открылась, но никто не вышел.

      Роскошный и дорогой, конечно же, автомобиль. Ох. Дети-дети. Сначала девочек интересуют куклы, а мальчиков – машины. С возрастом все наоборот. Хотя, тут мальчиков и машины тоже интересуют.

      Прошло ещё немного времени, музыка маленько утихла, но никто и не пытался выйти.

      Гай осмелел, подошёл, нюхая воздух, и заглянул в открытую дверь. И гавкнул от удивления, отойдя маленько назад.

      Водитель, точнее, водительша находилась за рулём не в привычном водителю положении, а с точностью до наоборот. Руки и голова – подбородком на руле, грудь на седушке, а ноги с каблуками на спинке сидения и подголовнике. Вся поза её говорила, как бы: «Инструктор мне что-то не договаривает!».

      Кот, глядя с крыши дома, сказал громко:

      – Опять двойка!

      Но, поняли его только собака, которая повернула к нему голову и застыла, и попугай, который зачем-то сказал из дальней комнаты: «Хороший, Петруша!».

      И попугай, походу, опять оказался прав. «Петруша – Кен» оказался «хорошим», то есть пьяным вдрызг, хоть и с бородой. И дрых на заднем сидении. А Гагочка, любовь Кена и почтижена, почему-то оказалась в таком положении, как бы, сложив губы устало на руль внизу.

      «Как же трудно все в этом мире!?».

      Она была чуть трезвее своего бойфренда. И довезла их до дому. А, приехав, полезла отцеплять каблук, зацепившийся за что-то там на коврике. Да ещё, банка с пивом неоткрытая внизу каталась промеж педалей. Ну, в общем, как говорится: «Споткнулся, упал и уснул». В данном случае уснула.

      Музыка бумкала ещё минут семь-десять, пока на эту картину «Утро в дискотеке» не вышли посмотреть папа с мамой и с ворчаньем и кудахтаньем, и всплёскиванием руками не начали растаскивать тела и приводить все остальное в надлежащий, как было, вид.

      Тащить наверх никого не пришлось. Хоть и с превеликим трудом, но все дошли сами.

      Тема о таинственной дате уже больше и не подымалась в этот день.

      – Пообещай мне, что разберёшься с ними. – сказала Кира Михайловна