Восемь ступеней силы. Никас Славич

части города, куда трое путников не ходили. Провожатый не повёл их неспроста: в квартале располагались не только корабельные и рыбацкие мастерские, но и лачуги бедняков.

      Сатий слез с птицы. Феникс улетел ввысь. Мысленно парень чувствовал незримое присутствие Фенаса.

      Юноша осмотрелся и понял, что посреди великолепной столицы есть место нищете. Ему встречались старики, женщины и дети в обносках или без одежды. У полуразвалившегося дома сидел на крыльце безногий мужчина и просил милостыню.

      – Что с вами случилось? – участливо спросил Сатий.

      – Я сражался на заградительной стене. В бою троллеорки отрубили мне обе ноги. Я истекал кровью. Меня подхватили бойцы и принесли в палатку целителей. Но их искусство не вернёт ноги, – с горечью в голосе ответил мужчина. – Остаток жалованья потратил на оплату домой, в столицу, и покупку кресла-каталки. Вернулся в Хосток и побираюсь.

      – Разве Солнцепоклонный не помог вам деньгами? – удивился Сатий.

      – Он бы, может, и расщедрился, но я не попал к нему на приём. Строптивые придворные считают, что ему негоже общаться с нищим калекой. Владыка, похоже, вовсе не знает о моём несчастье.

      – Я замолвлю словечко, – пообещал Сатий. – Как вас зовут?

      – Мелван, – ответил безногий. – Но мне надо на что-то жить. Не найдётся ли у столь чуткого юноши немного денег?

      Сатий замялся: сказать нищему, что нет ни банкноты? Жители деревни Лесная Земляничка, отрезанные от внешнего мира, привыкли к взаимному обмену. Эймел рассказывал Сатию о деньгах, показал их. Парень вспомнил, что там изображены портреты великих магов. Весельчак взял в поход три десятки, но потратил: расплатился с теми хозяевами, кто дали стол и кров, но потребовали плату.

      – Неужели вы не пожалеете несчастного воина? – жалобно спросил безногий.

      Сердце Сатия сжималось: он желал помочь мужчине, помня наставления Фенаса о добре и милосердии.

      – Дайте хоть мятую десятку. Я не прошу о деньгах, созданных магией. Они не портятся со временем, но ныне – большая редкость. Говорят, что все волшебники погибли, – грустным тоном сказал Мелван.

      «Созданных магией? – удивился Сатий. – А что, если сотворить деньги? На них портреты великих магов… ах да, я их видел, когда осматривал памятники».

      Сатий искренне всей душой хотел помочь безногому. Он направил всю волю, чтобы создать деньги. Юноша мысленно представил, что четыре – нет, пусть лучше пять! – крупных банкноты лежат в кармане. И – о, чудо! – он потянулся левой рукой и нащупал пять сотенных.

      – Возьмите, пожалуйста. – Он протянул Мелвану наколдованные деньги. Тот голосом Фенаса рассыпался в благодарностях… и Сатий проснулся.

      «Всего лишь сон? Или нечто большее? Я всё ощущал реальным. Мелван – что, если человек с таким именем действительно нуждается в помощи? Пожалуй, стоит рассказать о нём Солнцепоклонному», – подумал Сатий. Он почувствовал прилив сил и невероятную бодрость. Но увиденное во сне не давало покоя и не оставляло равнодушным.

      «Сумею