Как закалялась жесть. Александр Щёголев

хотела с тобой обсудить, поскольку мы компаньоны. Есть перспектива расширить дело…

      Несколько минут Елена слушала, молчаливо закипая, не веря своим ушам; наконец не выдержала, вскочила:

      – Ты что, ничего не понимаешь?

      – Чего не понимаю?

      Самое возмутительное, что мать не советовалась, а ставила в известность! Наверное, внутри себя все уже решила.

      – Что происходит – понимаешь?

      Мать распрямилась и спросила ровным голосом:

      – А что происходит, моя дорогая?

      …Обнаруженная ею перспектива состояла в том, что товаром очень заинтересовались в Скандинавии. Финны, датчане и прочие шведы. Увы, доставать подобные редкости там, в оазисе цивилизации, затруднительно, тогда как мы – у них под боком. Короче, намечается крупный заказчик, готовый брать товар «аккордами». «Аккорд в Скандинавию» – это ж какая сумасшедшая выгода! Откуда он взялся, этот заказчик? Очень просто: Сергей на него вывел. Какой, пардон, Сергей? Наш китайский повар, какой же еще… Вот такой, можно сказать, казус. Господин Лю, оказывается, не только слуга, но и посредник с великолепными связями…

      Странное чувство наполнило Елену. Черное, как смола. Чернота выплеснулась через край. Кровь остановилась и стала черной, легкие окаменели, мир распался на множество черных кубиков… длилось это лишь мгновение.

      Позорное мгновение страха.

      Сказали бы Елене, что это был именно страх – убила бы наглеца на месте. Никого и ничего она не боялась. Что же случилось сегодня, в дождливую октябрьскую пятницу, в священный День Ворона? Ей хотелось взять скарификатор и исколоть себе пальцы, чтобы выпустить поганую жижу на волю, но все медицинские инструменты хранились выше этажом…

      Она так и не села обратно за стол. Стояла и смотрела на мать сверху.

      – …Новый канал, новая респектабельная клиентура, – говорила Эвглена Теодоровна. – А если ты Сергею не доверяешь… ну, и правильно. Только не забывай, что до тебя, пока ты маленькая была, он был моим ассистентом. И сейчас помогает. Не сорваться ему с крючка…

      И вдруг выяснилось, что терпение кончилось. Адская горечь распирала рот. Елена опрокинула недоеденную розетку прямо на скатерть.

      – Короче, кого мне к завтрашнему готовить? Старого или нового?

      – А ты как думаешь? – спросила мать, заулыбавшись (выходку дочери она приняла за свою победу). – Кого бы ты сама реализовала?

      Елена пошла к двери. Обернулась:

      – Думать – не мое дело. Ты босс.

      4.

      В нашу с Эвгленой брачную ночь тот, предыдущий ее муж, с фамилией Суриков, был еще жив. Жизнь его поддерживалась аппаратом гемодиализа… впрочем, уместно ли здесь это слово – жизнь? От человека оставалось только туловище – без конечностей, без гениталий, без почек, печени и желудка. Вскоре не стало и этого. Купчиха продала остатки, затем – его голову, а затем – палец с обручальным кольцом.

      Последнее, что она продавала, всегда был палец с обручальным кольцом.

      Таким образом, пока мы