Две жизни Пинхаса Рутенберга. Пётр Азарэль

он мечтал, оказалась полной испытаний и опасностей. Не все были готовы умереть за идею, некоторые не выдерживали пыток и допросов и сдавали своих товарищей.

      – Чего они достигли, убив царя? – спросил он.

      – Рассчитывали, что это вызовет народные волнения и революционную ситуацию. Увы, ничего такого не произошло.

      – А погромы по всей стране? – допытывался Пинхас. – Сколько евреев убитых и покалеченных, разорённых и разрушенных домов.

      – Я понимаю твою обиду и возмущение. Видишь ли, среди арестованных и осуждённых революционеров были и евреи. Что сделало царское правительство? Чтобы не допустить бунтов, оно натравило заражённый антисемитизмом народ на вас, и это ему удалось. Для него евреи всегда будут инструментом большой политики.

      – Прости, я не подумал и усомнился. Теперь я уверен, эту власть нужно уничтожить. Что же произошло потом?

      – По стране прошла волна арестов. Партия потеряла много рядовых членов и большинство исполнительного комитета. Под ударами секретных служб и полиции она изменила тактику и, ведя пропаганду среди офицеров, принялась создавать военные организации. С помощью них планировался широкий государственный переворот, захват власти, учреждение временного правительства. «Народная воля» отказалась от покушений, расшатывающих власть, и поплатилась за это. Полиция завербовала члена офицерской организации Дегаева, который выдал множество людей. Потом один за другим прошли судебные процессы. Большинство приговорили к длительным каторжным срокам и ссылке в Сибирь. Так завершилась их борьба.

      – Жаль, – вздохнул Рутенберг. – И ничего не сделано. Государство разгромило организацию и стало ещё сильней.

      – Не отчаивайся. Свято место пусто не бывает.

      Они медленно шли по улице, продолжая бесконечный разговор. Стемнело, и стал накрапывать дождь. Малочисленные прохожие торопились укрыться от ненастья и исчезали в освещённых тусклым светом заведениях, тёмных подворотнях или садились на проезжавшие мимо пролётки с откидным верхом.

      Они попрощались. Дмитриев пошел в сторону Обводного канала, и Пинхас смотрел ему вслед, пока опрокинувшаяся на город тьма не поглотила его. Постояв минуту в раздумье, он вспомнил, что курсовой проект по механике давно висит над ним дамокловым мечом, и быстрым шагом двинулся домой.

      Боевое крещение революционера

      1

      В начале ноября выпал снег, покрывший дороги и тротуары тонким хрустящим настилом. Серое небо висело над городом, стиснутым невидимыми объятиями первых морозов. Однажды Дмитриев остановил Рутенберга после лекции на выходе из аудитории.

      – Поговорить надо, Пинхас.

      Они отошли к большому окну, выходящему на проспект. Николай посмотрел на друга испытующим взглядом.

      – Я рассказал о тебе товарищам. Они выразили желание с тобой познакомиться. Ты готов?

      – Да.

      – Тогда в воскресенье в десять часов утра буду ждать тебя на углу Невского и Литейного. Увидев