Анна и волки. Салма Кальк

шелковыми чёрными строчками на него легла вышивка. Шерстяные нитки она продёрнула сквозь дырочки в кружеве и обшила тем кружевом манжеты и вырез горловины.

      Нижняя юбка получилась алая, как закат. И белые кружевные полосы легли точь-в-точь туда, куда было нужно, на ладонь от подола. Но к красной юбке понадобился красный корсет! А ткани оставалось немного – или корсет, или подкладка для лифа. Что делать?

      Нужная мысль пришла ночью. Утром Анна подскочила ни свет ни заря, отправилась в матушкину кладовую и там нашла старую, многократно ношеную сорочку. Чуть темнее, чем юбка, но тоже из красного льна. Сорочка была отстирана и раскроена, более того, в том же сундуке нашлись и три полоски кружева, которые по длине идеально уместились на корсете. Металлические косточки были добыты из старого корсета Джейн. А в некоторых местах и вовсе сгодилась толстая верёвка!

      Подушечку-бамролл Анна сделала не столько пышную, сколько длинную. Просто чтобы приподнять тяжёлую юбку сзади и немного на бёдрах.

      После нижних вещей пришла очередь верхней юбки. Серо-чёрной, прямой спереди, складчатой сзади. Она получилась очень мягкая и тёплая, и хорошо, ведь зима не за горами. В пояс Анна вставила несколько слоёв льна, и полоской от матушкиной сорочки начисто обработала край, прежде чем пришивать к поясу толстые складки-картриджи. А дальше юбку нужно было украсить.

      Из отцовских подарков Анне достался десяток локтей алой ленты. Пришить её по подолу в два ряда было делом недолгим. Отделочная строчка, выполненная красной шерстяной ниткой, легла на пол-ладони выше лент. Но хотелось красоты и богатства, хотелось, чтобы глаз было не отвести от неё в этом новом наряде, а где взять богатые украшения?

      Однажды Анну брали на зиму в столицу. Они ездили с бабушкой и Фрэнсис, тогда сестра ещё не была просватана, и останавливались в доме дальних родственников – у бабушкиной племянницы леди Марии. Как поняла Анна, дела в том доме шли получше, чем у её отца, и денег от арендаторов было побольше. Во всяком случае, хозяйкина дочка Агнес хвасталась, что на её новую юбку материнская вышивальщица пришила тысячу речных жемчужин. Тысячи жемчужин у Анны не было. Не было, прямо скажем, и десятка. Были хорошие длинные бусы, оставшиеся от матушки, но не разбирать же их на юбку!

      Ладно, об этом можно подумать позже, а пока пришёл черёд лифа. Дымчато-серого, с алой подкладкой. В разрезах длинных рукавов снизу покажутся манжеты сорочки. Горловину Анна обрезала тоже по сорочке – пусть будет видно кружево. На холодные дни она потом из обрезков сошьёт тёплый партлет, им и прикроет свою бледную и прозрачную, как у всех рыжеволосых, кожу.

      Дни летели за днями, Анна не отрывалась от шитья. Вот уже готова и подкладка лифа с толстыми шнурами для плотности, и пара металлических косточек под застёжку припасена, и крючки на застёжку найдены. Ленты пришиты, видимо, остальную красоту она вышьет красными нитками. Но – позже. Ночь на дворе, спать пора.

      Анна задула свечу и на ощупь отворила тяжёлую дверь в свою спальню. Из-за перегородки