Давно хотела тебе сказать (сборник). Элис Манро

Плитки на полу расшатались, коврики намокли, с края покрывала на кровати капало, обогреватель пола вышел из строя.

      Я оделась, натянула сапоги Хьюго и спустилась вниз со шваброй в руках. Стала сгонять остатки воды наружу, за дверь. Дотти приготовила у меня на кухне чашку кофе, уселась на верхней ступеньке лестницы и, наблюдая за мной, снова и снова повторяла все тот же монолог про пиво и крепкий сон, из-за которых она не слышала, как выключился насос. И с чего это он вдруг выключился, если действительно выключился? И как объяснить все произошедшее матери, которая, конечно, решит, что Дотти во всем виновата, и взыщет с нее убытки? Словом, мне стало ясно: нам повезло (нам!). Привычка и даже пристрастие к несчастьям лишили Дотти всякого интереса к расследованию их причин. Как только воды стало поменьше, она пошла к себе в спальню, оделась, натянула сапоги (из них пришлось вылить воду), взяла швабру и начала мне помогать.

      – Только со мной такое может случиться! Я даже никогда на картах не гадаю. У меня есть подружки, те все время гадают, а я говорю: мне не надо. Я и так знаю, что ничего хорошего не будет.

      Я поднялась наверх и позвонила в университет. Сказала, что у нас произошел несчастный случай, и Хьюго разыскали в библиотеке.

      – Нас залило.

      – Что?

      – Нас залило. Квартира Дотти вся залита.

      – Я включил насос.

      – Ага, включил! А когда это было? Утром?

      – Утром пошел настоящий ливень, и насос не справился. Лить начало после того, как я его включил.

      – Насос не справился ночью, потому что был выключен. И не надо рассказывать мне про ливень.

      – Ливень пошел утром. Ты просто спала и не слышала.

      – Ты что, не понимаешь, что наделал? И даже не задержался, чтобы посмотреть на потоп! Это я вынуждена на все любоваться. И слушать жалобы несчастной Дотти тоже должна я!

      – Заткни уши.

      – Сам заткнись, урод бесчувственный!

      – Прости, пожалуйста. Я пошутил. Мне очень жаль.

      – Жаль? Ах, ему, видите ли, жаль! Разве я тебе не говорила, чем все кончится? Жаль ему!

      – Мне надо было ехать на семинар. Я прошу прощения. Извини, не могу больше говорить. С тобой сейчас нельзя разговаривать. Я просто не понимаю, что ты от меня хочешь.

      – Я хочу, чтобы ты понял, что ты наделал.

      – Хорошо-хорошо, я понял. Но только я все равно думаю, что это случилось уже утром.

      – Ты ничего не понял. И никогда не поймешь.

      – Не драматизируй.

      – Это я драматизирую?

      И снова нам повезло. Разумеется, мать Дотти, в отличие от дочери, не оставила бы без объяснений происшествие, в результате которого пострадали ее пол и стены. Однако она заболела: холодная сырая погода подкосила и ее. В то же утро, ни раньше ни позже, мать забрали в больницу с воспалением легких, и Дотти перебралась к ней, чтобы заботиться о постояльцах. В нижнем