Трагедия в трех актах. Агата Кристи

и очень некрасивая женщина вышла из дома на террасу и направилась к ним.

      – Доброе утро, мисс Милрей.

      – Доброе утро, сэр Чарлз. Доброе утро. – Легкий кивок в сторону двух остальных. – Вот меню на обед. Не знаю, захотите ли вы его изменить.

      Сэр Чарлз взял меню.

      – Давайте посмотрим. Дыня-канталупа, борщ, свежая макрель, куропатка, суфле «Сюрприз», канапе «Диана»… По-моему, превосходно, мисс Милрей. Все прибудут поездом в 4.30.

      – Я уже дала распоряжения Холгейту. Кстати, сэр Чарлз, прошу прощения, но было бы лучше, если бы этим вечером я обедала с вами.

      Сэр Чарлз выглядел удивленным, но вежливо ответил:

      – Буду очень рад, мисс Милрей, но… э-э…

      – Иначе, сэр Чарлз, – спокойно объяснила мисс Милрей, – за столом будет тринадцать человек, а многие люди суеверны. – По тону мисс Милрей можно было предположить, что она каждый вечер садилась за стол тринадцатой без малейших колебаний. – Кажется, все готово, – добавила она. – Я велела Холгейту привезти на машине леди Мэри и Бэббингтонов. Это правильно?

      – Абсолютно. Как раз собирался просить вас это сделать.

      Мисс Милрей удалилась с улыбкой превосходства на уродливом лице.

      – Замечательная женщина! – с почтением произнес сэр Чарлз. – Я постоянно боюсь, что в один прекрасный день она начнет чистить мне зубы.

      – Воплощенная компетентность, – заметил Стрейндж.

      – Она со мной уже шесть лет, – пояснил сэр Чарлз. – Сначала была моей секретаршей в Лондоне, а здесь исполняет обязанности экономки. Хозяйство ведет как часы. Но теперь собирается уходить.

      – Почему?

      – Она говорит… – Сэр Чарлз с сомнением почесал нос. – Она говорит, что у нее мать-инвалид, но лично я этому не верю. У таких женщин вообще не бывает матерей. Они рождаются из динамомашины. Нет, тут что-то другое.

      – Вероятно, люди начали болтать.

      – Болтать? – Актер уставился на него. – О чем?

      – Мой дорогой Чарлз, ты отлично знаешь, о чем болтают больше всего.

      – Ты имеешь в виду, о ней… и обо мне? С ее лицом? И в ее возрасте?

      – По-моему, ей еще нет пятидесяти.

      – Возможно. – Сэр Чарлз задумался. – Но ты видел ее физиономию? Конечно, там есть глаза, нос и рот, но это не то, что можно назвать женским лицом. Самая отчаянная старая сплетница не могла бы заподозрить во мне сексуальное влечение к женщине с такой внешностью.

      – Ты недооцениваешь воображение британских старых дев.

      Сэр Чарлз покачал головой:

      – Я этому не верю. В мисс Милрей столько респектабельности, что даже британские старые девы не могут этого не учитывать. Она добродетельная женщина – и к тому же чертовски полезная. Я всегда выбираю себе уродливых секретарш.

      – Это разумно.

      Несколько минут сэр Чарлз молчаливо над чем-то явно размышлял.

      – Кого ты сегодня ожидаешь? – поинтересовался сэр Бартоломью, чтобы отвлечь его.

      – Во-первых, Энджи.

      – Энджи