Алгоритм Чагина. Кеша Захаренков

иная строка кода, забывал, зачем нужна предыдущая. Я пробовал вырывать из текста программы и запускать повторяющиеся куски кода, но и здесь столкнулся с тем, что разрозненные части не складывались в единое целое.

      – По-моему, это не код, – продолжил я. – Это просто набор фраз.

      Директор поднял на меня глаза. Потом взял использованную, побывавшую на полу салфетку и вытер свой рот.

      – Он же не успел дописать программу. Может, в этом все дело?

      – Слушай, ты можешь…

      Но он меня перебил.

      – И потом, на исследование программного обеспечения нужно много времени.

      «Гораздо больше, чем я хочу провести в твоей компании», – подумал я.

      – Еще ты говорил, язык непонятный, – не сдавался Вышинский.

      На языке Leader я написал программу Hello, world!, калькулятор и код для нахождения максимального элемента каждого столбца матрицы.

      – Это не искусственный интеллект, не искусственные нейросети. Не просто программа, решающая какую-то отдельно взятую задачу. Это бессмысленный набор строк, – в пылу спора я сказал то, чего не хотел. Меня просто понесло. Со мной так часто бывало: я заранее решал, что и кому не буду говорить, а потом забывался и говорил.

      С каждым словом я будто набирал силу, а Вышинский, наоборот, ее терял. И в конце моей речи выглядел директор пришибленным.

      Он шумно втянул ноздрями воздух и выдохнул. Салфетка снова полетела на пол. Я поднял ее, скомкал и положил в карман.

      Директор прокашлялся.

      – И что? По-твоему Чагин меня обманул? – спросил он.

      Я удивленно поднял брови. Если Вышинский настолько близко знал Чагина, что стал его партнером по бизнесу, как он мог предполагать, что тот был мошенником?!

      – Может, у него просто не получилось, а признаться не смог?

      Я никогда бы не поверил, что Чагин организовал аферу. Но успокаивая Вышинского, сам чувствовал себя обманутым. Антон мог создать гениальное изобретение, но вместо настоящего прорыва обеспечил нам с директором фальшивые надежды.

      – Как я и думал, – директор со звоном отодвинул от себя тарелку с недоеденной котлетой. – Сначала все заводные, сердца горят… а заканчивается все очередным лохотроном.

      – Слушай, Чагин не из тех людей, что…

      И тут он что-то услышал. Уловил в моей интонации. Непонимание? Растерянность?

      В конце концов, мое мнение могло быть ошибочным. Я и сам в нем сомневался. Боялся упустить важное. Стоило мне отойти от компьютера с открытым на нем кодом, я снова к нему возвращался. Сам себе не верил, и все время спешил удостовериться, не упустил ли я что-нибудь из виду.

      Может, я плохо проверил? Может, просмотрел какие-то строки в коде? Не обнаружил между ними взаимосвязь?

      Директор отложил вилку и посмотрел на меня в упор. Его широкие ноздри часто раздувались.

      – Тогда еще раз посмотри, – Вышинский с жаром наклонился ко мне, и я почувствовал в его дыхании котлетный запах. – Ты же и не сидел почти. Сколько прошло, несколько недель? Что можно понять за это время?

      Последние