Гибель распределительного мира. Макс

закрывающиеся двери. А следом раздался щелчок, напоминающий хруст ломающейся палки, и оглушительный крик:

      – Аааааа, помогите, моя нога!

      Хоть это и были просто двери старого вагона московского метрополитена, которые на вид еле держались, но до ушей Степы этот противный звук ломающейся кости долетел так отчетливо, что по спине прошел не приятный холодок. Времени на размышления не было. Степа, вместе с Олей на плече, уже подбегал к мужику, как вдруг двери распахнулись. Мужик, лежавший на спине и державший свою зажатую ногу еще секунду назад, уже выползал из этого чертового вагона, пока была такая возможность. Эту возможность не упустил и Степа.

      Оказавшись на перроне и с испугом глядя то на вагон, то друг на друга, каждый пытался поверить в то, что произошло. В следующее мгновение в динамиках вагона вновь раздался жуткий голос: «Счастливо оставаться» и двери с лязгом захлопнулись.

      – Ты в порядке? Как нога? ― спросил Степа у мужика, оглядываясь по сторонам в поисках помощи.

      – А ты как думаешь?! – Закричал он в ответ, не сдерживаясь в эмоциях.

      –Что в обще за хрень сейчас произошла, теракт? В этом долбаном метро, что все по вымирали?! ― Продолжал вопить мужик, державшись за сломанную ногу, которая находилась в крайне неестественном положении.

      Степа лишь пожал плечами, ему сейчас было не до догадок, нужно найти помощь и чем раньше, тем лучше.

      – Я сейчас, постараюсь кого-нибудь найти, ― сказал Степа, закидывая Олю на плечо, так как руки уже начинали неприятно ныть. При этом его внутреннее чутье ему подсказывало, что вряд ли эту удастся найти помощь на этой станции.

      Отойдя от перрона, он удивился.

      – Странно я был уверен, что мы ехали в первом вагоне с начала поезда, почему же мы посередине станции, ― не мог понять Степа, смотря поочередно то вправо, то влево.      Но все, что было видно, это холл в туманной дымке, уходящий вдаль настолько, что невозможно было разглядеть его конец.

      – Здесь кто-нибудь есть? ― слова эхом разлетелись в разные стороны.

      – Ау, здесь есть кто-нибудь?! ― слова снова отдались эхом, но ответа, да и вообще каких-либо признаков жизни не последовало.

      – Где я? Что происходит? ― Оля начала приходить в себя, а Степа вновь перехватил её по удобней, ругая самого себя, за плохую физическую форму.

      – Вы сознание потеряли, помните?

      – Смутно, ― слова давались ей тяжело.

      – Потерпите, я сейчас найду помощь, ― после этих слов он непроизвольно поцеловал ее в лоб.

      – Пойду направо, в конце концов, не может быть станция бесконечна. Куда бы я ни пошел должен быть выход, ― рассуждал Степа и быстрыми шагами пошел по перрону, мельком поглядывая на Олю.

      «И почему я раньше с ней не заговорил, ведь было столько возможностей».

      В этом беспомощном состоянии она казалась ему еще красивей и хоть они не были знакомы, теплые чувства зарождались, где-то в глубине его груди. Но одновременно с этими теплыми чувствами, всплывало и то, что он так долго пытался забыть.

      И чем дольше