Практика предательства и другие истории девяностых. Катя Стенвалль

и ждали. Странно, обычно Евгений Евгеньевич приходил раньше всех, и Крейзи Хаус был открыт задолго до начала уроков. Уже прозвенел звонок на урок, а он так и не появился. Он, наверное, заболел, вот что! Хоть он и держался лучше всех, но такие люди, как он, настоящие герои, тоже могут простудиться, как это ни странно. Никто об этом не думает, и никто о них не заботится, а сами они никогда не просят ни пощады, ни помощи, но они тоже живые люди! И им тоже бывает холодно.

      Тут к нам подошла Зануда – училка английского с гнусавым голосом, которая раньше замещала Стендапку. Она отперла дверь, мы расселись по своим местам, и она сказала, что Евгений Евгеньевич не придёт. Он уволился.

      – Да, вот так, дети, уволился. Нашёл себе работу получше. Ему предложили место в элитной гимназии в центре города, там наслышаны о его авторской методике, предложили ему зарплату втрое выше и должность завуча, вот он и согласился. А теперь, дети, переходим к неправильным глаголам. Где-то были наглядные пособия с таблицами, куда они делись? Как мне без них вести урок? Что у вас тут по стенам какие-то каляки-маляки развешаны? Ну ладно, какое упражнение вам было задано? Открываем учебник на странице…

      На какой странице, никто не услышал, потому что в классе вдруг стало очень шумно. Как так уволился? Он разве искал другую работу? У нас его перекупили? И он нам ничего не сказал? Он с нами даже не попрощался? Он нас бросил? Накануне окончания учебного года? А как мы будем сдавать экзамены? Что теперь будет? Почему он от нас это скрывал? Как он мог? Он нас обманул? Это неправда! Мы не верим! Он не мог так поступить! Его оболгали! И он уже знал об этом в четверг, когда мы пошли в поход? Он знал, что этот поход будет последним? Когда мы расставались у метро в пятницу, он ведь знал, что мы больше не увидимся! Как он мог так притворяться? Лжец! Лицемер! Нет, это не правда, не правда! Вы это сами выдумали! Что с ним случилось? Что вы с ним сделали? Зачем вы врёте? Три недели до конца учебного года, он не мог нас бросить! Разве учителя начинают новую работу в мае, перед самыми каникулами? А как же мы? Ему на нас совсем наплевать? Что с нами будет?

      Наша красавица Лиля Краснобаевa разревелась, но она вообще нервная и любит изображать из себя принцессу. Сидела, закрыв лицо руками, и повторяла: «Ненавижу его!» Активистка Коровина громогласно предлагала пойти к тьютору домой и припереть его к стенке, пусть ответит за свой поступок. Лаврентий был другого мнения, он считал, что нужно всё лично выяснить, и если Евгений Евгеньевич попал в беду, то мы должные ему помочь. Спортсмен Слава встал со своего места и тихо вышел за дверь. Училка начала гундеть, что нельзя выходить на уроке без разрешения учителя, но он даже не обернулся. У него было совершенно непроницаемое лицо.

      Мы с Сашей не знали, что и думать и только смотрели друг на друга в полном недоумении. Я сказала:

      – У меня в голове не укладывается. Как так можно?

      По Сашиному лицу было видно, как сильно он пытается понять, что произошло. Он вообще