Всё о приключениях жёлтого чемоданчика, Веснушке и Лоскутике. Софья Прокофьева

сидел на тарелке, а краешек был в масле. Я поскользнулся и – вжик!.. – недовольным голосом объяснил человечек. – Вот уж действительно глупая глупость!

      Он завёл руку за спину, досадливо сморщил лицо, стараясь соскрести кашу со спины. Катя заколебалась: может, помочь ему? А вдруг ещё обидится?

      – Ну что, довольна? – сердито проворчал человечек. – Я тону, а она, видите ли, по сторонам глазеет. Не хватает только, чтобы ты начала себя щипать!..

      Человечек косо, подозрительно поглядел на неё. Катя моргнула.

      – Терпеть не могу, когда люди, познакомившись со мной, начинают себя щипать. – Человечек язвительно скривил губы. – Мол, мне всё это только снится. Сейчас ущипну себя побольней и проснусь. Может, и ты думаешь: «А вдруг мне это только снится?»

      – Да, – еле слышно выдохнула Катя.

      – Вот-вот!.. – с глубокой обидой кивнул человечек. – Так и давай считать: я тебе только снюсь.

      Катя в растерянности промолчала, не зная, что сказать.

      – Конечно, меня нет, – пробормотал человечек, низко опустив голову. – Не было и нет. И, скорее всего, никогда не будет. Очень приятно это выяснить наконец-то.

      – Нет, ты, наверно, есть, – прошептала Катя.

      – Наверно! – так и подскочил человечек. С горьким упрёком посмотрел на неё. – Ах наверно?.. Если хочешь знать, это ещё обиднее. Не то я есть, не то меня нет!

      – Да нет, ты есть! – смущённо сказала Катя.

      – Нет уж: теперь поздно. – У человечка задрожал голос. – Всё ясно. Меня нет. Что уж тут… И не утешай…

      – Но я же тебя вижу. И потом, ты – тёплый! – с мольбой воскликнула Катя. – Честное слово – ты есть!

      – Тогда зачем же весь этот шум и скандал? – вдруг повеселел человечек.

      Он засмеялся, привстал на цыпочки, потянулся.

      – Эй, рыжая, конопатая! Чего там задано по математике? – послышался со двора гнусавый Васькин голос.

      Это просто удивительно, каким противным голосом умел кричать Васька. Он нарочно зажимал нос двумя пальцами, чтобы получилось ещё противней. Нет, недаром Катя всегда считала, что жить на первом этаже – мучение. Конечно, не всем людям, а только рыжим. Особенно если у них ещё и веснушки… По справедливости им должны давать квартиры на самом верхнем этаже самого высокого дома. Чтоб никакой Васька не докричался.

      И почему это он всегда только у неё узнаёт уроки? Никогда не спросит у Нинки-блондинки или ещё у кого-нибудь из девчонок. Только у неё.

      – Эй, рыжая в крапинку, пойди умойся! Дай уроки, не жадничай! – надрывался во дворе Васька.

      – Если я не ошибаюсь, он сказал «рыжая в крапинку»?.. – сощурившись, протянул человечек, приставив к уху ладошку, чтобы лучше слышать. – Кто это?

      – Да так, один мальчишка с нашего двора, – неохотно призналась Катя.

      – Скорее-быстрее-сейчас же-немедленно покажи мне этого мальчишку! – воскликнул человечек. Он сердито и обиженно посмотрел на Катю.

      Его маленькие ножки стали очень горячими. Они так и жгли Кате ладонь. Особенно левая, босая, без башмака. Катя скривилась, но, не