Моя панацея. Лина Манило

лямов, чтобы после эффектно сдохнуть.

      Кажется, Инга хотела что-то ещё сказать, но я не стал слушать. Не только потому, что на счету каждая минута и терять хоть одну из-за долгих разговоров не хотелось. Нет. В большей степени из-за эмоций, рвущих меня на куски. От них плющит, как он бутылки крепкого алкоголя в одно горло. Ведёт, вызывает эмоциональный перегруз, который вот-вот может закончиться сильным взрывом.

      Иногда я бываю слишком груб. Жесток. В достижении своих целей бескомпромиссен, несдержан в средствах. А когда дело касается Инги всё ещё сложнее. Запутаннее. Непонятнее.

      Она – моя цель. Моя одержимость. Первая женщина, которую захотелось забрать себе, присвоить, подчинить. И от этих дурных желаний я становлюсь кем-то совсем другим. Не собой. Кем-то тёмным и страшным – тем, кого в зеркале не узнаю.

      Инга боится меня. Наверное, надо было действовать мягче. Как нормальному мужику нужно было поступить. Познакомиться, начать ухаживать, в ресторан сводить. Не в ту забегаловку, в которую водил её муж. В хорошее место, может быть, даже где-то на юге Италии. Рассказать несколько удивительных историй, поразить воображение щедростью, кинуть к ногам шубу, обвешать брюликами. В общем и целом сделать всё, чтобы она захотела быть со мной. Захотела забыть мужа. Только… только не вышло. Не получилось. Я не справился со своими демонами, и теперь единственная женщина, которая мне нужна – меня боится.

      Гадство.

      Я ведь пришёл в их квартиру не с целью пугать Ингу. Я действительно хотел поступить порядочно, хотя бы попытаться. Но мозги слетели с катушек, и на волю вырвались все мои глубоко спрятанные под тоннами самоконтроля инстинкты.

      Гадство ещё раз.

      А теперь ещё есть Ярик, и это всё стало чертовски сложно.

      В раздумьях проходят два часа, и самолёт наконец-то идёт на посадку. Снижает скорость, я раскрываю глаза. Ступив на столичную землю, ёжусь от сырого ветра и выше поднимаю воротник пальто. Что ж так холодно, а?

      Сергей ждёт в условленном месте, молча кивает и профессиональным взглядом осматривает меня. Ни о чём не спрашивает, потому что оживлённая парковка столичного аэропорта – не место для лишней болтовни. Всё потом.

      Ныряю в салон, кладу сумку с ноутом рядом, пристёгиваюсь. Сергей заводит мотор, а я позволяю себе передышку. Паузу.

      За окном накрапывает дождь, и хмурые люди горбятся, прикрываются зонтами, печалятся и торопятся по своим наверняка самым важным делам в мире. У каждого из них свои заботы, своё горе и слишком много того, что мучает.

      – Теперь мне нужны подробности, – сообщаю, когда проезжаем пару километров вдоль новой ветки скоростного шоссе, а дождь пропускает всё сильнее, делает асфальт практически чёрным.

      – Вышли на ребят, которые шуршат с фальшивыми доками, – неторопливо выкладывает, излучает спокойствие человека, хорошо выполнившего свою работу. – Одного мягко тряхнули, второго слегка припугнули, вот и наскочили на того, кто Павлику паспорт сделал на имя Сазонова Ивана Сергеевича.

      – Павлик