Мир Дикого поля. Кривая империя – I. 862–1224. Сергей Иванович Кравченко

и позвали их назад. Не в гости. Насовсем.

      – Ладно-ладно, – быстро согласились варяги, – только столица наша будет не в лесу, а в узловой, горячей точке – на Ладоге, на самом крутом повороте Большой Дороги. Здесь приходилось корабли посуху перетаскивать из Днепра в северные реки и обратно; здесь удобнее всего было уговаривать купцов.

      Дружной ватагой двинули славяне за новыми хозяевами, резво поворотились к лесу задом, ко князю передом. И не заметили, как вышла из Дикого Поля седая, прозрачная тень, как привязала конец красной нитки к дубовому сучку на покинутой полянке, как кинула клубок нам вослед. И судьба наша покатилась этим красным клубком, пролегла красной нитью – с кочки на кочку, полем и болотом, вкривь и вкось.

      Рюрик, Аскольд и Дир

      Было это в 862 году. Тогда, ровно за тысячу лет до

      отмены крепостного права, славяне попали в первое свое, добровольное, рабство. Теперь за них думали на чужом языке. Теперь ими владели. И никто у них не спрашивал, нравится им это владение или нет. Владетелей звали Рюрик, Синеус и Трувор. Эти три брата бандитствовали в Прибалтике, но удержаться против тамошних не смогли. Новое владение оказалось рентабельным. Поэтому и братьев через два года осталось меньше – один Рюрик. Синеус и Трувор вроде бы сами умерли от неизвестной славянской болезни. Но мы-то знаем, что это за болезнь. Это наше родное Чувство! Делить на единицу Рюрику стало не в пример сподручнее, чем на три…

      Что же у нас получилось с варягами?

      Они пришли небольшой дружиной, оккупировали нас поначалу мягко.

      Не стали навязывать нам свой язык. Не стали проводить классовых и национальных чисток. Дань брали ту же – гостевую. Да и боги у нас с ними были похожие. На каждый случай – свои.

      И править они стали приятно и жестко – не пикнешь. Сунулся какой-то Вадим бунтовать в Новгороде, построенном для контроля истоков Днепра, убили его, вырубили пол-Новгорода, перенесли туда столицу.

      Русские (а именно племя Рюрика называлось русью) принялись за освоение Большой Дороги. Простого контроля Днепра в одной точке было недостаточно. Стало известно, что на юге есть еще одно место, удобное для мягкого грабежа. Вроде бы там Днепр растекается по каменистым порогам. Крупная лодка не проходит, ломает дно. Вытаскивают купцы лодки на тот берег, где засады не видать, и перетаскивают на чистую воду. Хорошо бы в том месте сесть на обоих берегах, понаставить лавок и ларьков, чтобы купцы сами к ним заворачивали.

      В 866 году (через четыре года после назначения Рюрика, – как стремительно понеслись события на Руси!) двое его подручных, Аскольд и Дир, собрали шайку из родни и отпросились вниз по Днепру – в «греки». Знал ли Рюрик о Порогах или это была разведка, но Аскольд и Дир нашли в низовьях великой реки полузаброшенное поселение, контролируемое хазарами. Городок стоял удобно и назывался в честь одного