500 лет назад – 3.1, или Кавалеры ордена. Дмитрий Свиридов

захвата башни.

      –Сказывали, что тут у них тоже дозор стоял, ну, оно и видно – прибрано все, лесенки тоже в порядке все. Так, когда началось, дозорный отсюда самую нижнюю лестницу поднять-то успел, да наши ему дымовушку закинули. Она его и оглушила, ну, и надышался он (весь отряд проходил обкатку дымом, чтобы бойцы точно знали, как воспринимается близкий взрыв бомбы и дым от нее). Так, пока он пытался откашляться да глаза протереть, наши его и выдернули! Ну, и лесенку вернули.

      Николай Федорович кивнул, благодаря за рассказ, еще раз глянул на село (народ на центральной площади остался, но совсем немного), постоял еще с пару минут и полез вниз. Действительно, на втором уровне, если принюхаться, еще чувствовался кисловатый запах от пороха, но тяга в башне давно все выветрила. Он сунулся было с заднего крыльца, но дверь оказалась закрыта, и пришлось обходить. А в холле, пока он отряхивал снег с обуви, его перехватил Ефим.

      –Сперва бумаги, старче, или церковь глянем?..

      Князь просил сегодня Седова с Ефимом посмотреть все записи, что найдутся в усадьбе, а еще – глянуть, что там есть в церкви. Заодно надо было осмотреть, что вообще было в домике священника, и поговорить с теми двумя пареньками, которые были при нем. Николай Федорович прислушался к себе. Снова на мороз (ну ладно, морозец) прямо сейчас ему идти не хотелось, так что…

      –Давай сперва бумаги посмотрим, Ефим. Заскочу, куртку только скину.

      Минутное дело – и они с Ефимом и Михайлой прошли в комнату, которая была чем-то вроде кабинета для того орденца, который тут был главным. Сама комната была небольшой, но в ней было большое окно, приличная мебель (два шкафа, стол, бюро для письма, что-то типа диванов, точнее, скамьи, у которых и сиденья, и спинка были обшиты тканью), все с красивой отделкой – признаки если и не богатства по нынешним временам, так уж точно хорошего достатка. Сейчас на столе было свалено довольно много бумаг и… пергаментов?… (Седов впервые видел кожаные свитки). Точно, они. Здесь же стояли и несколько подсвечников – один аж на пять свечей, два – на три, и малый светильник с ручкой, видно, переносной. Но пока света зажигать было не нужно – окно, похоже, выходящее на юг, давало его достаточно.

      После долгого разбора документов (и вообще бумаг) они поделили все на три части: официальные документы, к которым относился, например, пергамент, назначающий Питера фон Грюнвальда фогтом Везенбергской комтурии Ордена. Сюда же относились отчеты (точнее, их копии), которые фон Грюнвальд слал в неизвестный Седову Везенберг. Особой системы там не было, но по два отчета в год минимум (весной и осенью) отсылались. С трудом, но можно было разобрать угловатый почерк. В осеннем отчете давался перечень собранного урожая, в весеннем – приводились результаты зимовки. Там же иногда указывалась численность крестьян либо что-то из этой области, так, попалось два сообщения о постройке новых хуторов на каких-то ручьях. Написано все было, естественно, на немецком. Вторая часть бумаг составляла переписку с Орденом же, но, скажем