Единственная для зверя. Анна Владимирова

антисептиками медицинских кабинетов, и они напоминали мне о кошмаре и унижении. Иллюзий я не питала – поступок с часами был идиотским. Никому я тут не отомщу, ноги бы унести…

      И эта мысль завладела мной полностью, давая смысл.

      Зеркало у кровати, к удивлению, ничем не напугало, кроме россыпи кровоподтеков на шее и синяков на бедрах. Я была все та же – длинные вьющиеся рыжие волосы, и никаких следов от слез и пережитого ужаса. Лицо даже как-то светится, или кожа стала светлее. Наверное, надо чаще бывать на солнце…

      Обнаружив, что дверь не заперта, я оделась в спортивный костюм и направилась в столовую. Как раз время ужина. Есть не хотелось, а вот кофе – очень. Ходить все еще было неприятно, хотя перед кем мне тут делать вид? На лицах людей, сидевших за столом, отразились все те эмоции, для которых я старалась не дать повода. Они разом замолчали, провожая меня такими взглядами, будто я из мертвых восстала.

      – Приятного аппетита. – Вышло хрипло, и я прокашлялась, направляясь к кофеварке.

      – Ари… – вздохнула Ру, наша повар.

      Мужчины тоже зашевелились. Все они работали на базе обслуживающим персоналом, как и я. Понятно, почему я не видела тех других – они не пересекались с нами. Вероятно, для нашего же блага.

      – Ари, – Ру подошла ко мне и кивнула в сторону кухни, тихо предложив: – Пойдем, покормлю тебя у себя и кофе сделаю, чтобы… никто не смотрел. У меня стейк там есть.

      Я скосила на нее взгляд, неуверенно кивая:

      – Хорошо.

      Мы прошли с ней за стойку раздачи под мрачные взгляды мужчин и оказались в чистенькой комнате с белыми стенами и небольшим балкончиком – святая святых. Я огляделась и сжалась, обнимая себя руками:

      – Спасибо.

      – Садись на балконе – сегодня прелесть как пахнет соснами, а я быстро приготовлю.

      – Ру, – оглянулась я, – а тебе точно за это ничего не будет?

      – Да чем меня тут еще можно напугать? – горько усмехнулась она. – Садись, садись.

      Я прошла на балкон и опустилась на пластиковый стул. Действительно, пахло тут так, что в груди сперло. А я даже не обращала внимания, что вокруг так красиво и… Горло снова сдавило, будто ошейником, и я еле проглотила ком, ставший поперек.

      Ру принесла кофе, но не такой, что выплевывала кофе-машина, а настоящий, сваренный по всем правилам. Его вкус чем-то напомнил тот, что делала мама.

      – Спасибо, – просипела я.

      – Девочка, – она протянула сухую ладонь ко мне и погладила по голове.

      Но я отшатнулась:

      – Не надо, прости, – и зажмурилась, – а то снова начну реветь…

      – У меня, – вдруг прошептала она, склоняясь ниже, – есть возможность тебя вытащить…

      Сердце забилось в груди пичугой, и я замерла с прямой спиной, боясь моргнуть. А Ру тихо продолжала:

      – Завтра приедет машина с продуктами. Обратно поедут вечером. Я спрячу тебя в пустой коробке…

      И она отвернулась и ушла с балкона, громко причитая, что мясо, кажется, подгорает. А я автоматически поднесла чашку к губам