Фунгус. Альберт Санчес Пиньоль

трудящихся. По сути дела, ты тоже жертва обстоятельств, ибо не знаком с Идеалом. Позволь мне рассказать тебе о принципах международного анархизма.

      И Хик-Хик с места в карьер пустился в объяснения. Он описал будущее в счастливой Аркадии, где упразднятся все чины и звания и где для Нового Человека, преодолевшего все противоречия общества, наступит Новая Эра либертарианства. Касиан слушал его, широко открыв рот, забыв про сигарету, прилипшую к нижней губе. Хозяин дал слуге выговориться, а потом обратился к нему дружелюбным тоном, в котором сквозило волнение:

      – Ты, безусловно, прав, Хик-Хик. А я-то жил себе здесь в этих диких горах и знать ничего не знал о благородных утопиях. Ты открыл мне глаза. Более того, твои слова для меня – настоящее откровение. Подойди-ка поближе, друг мой, я хочу по-братски тебя обнять.

      Но когда Хик-Хик подошел к Касиану, тот отвесил ему две здоровенные пощечины, по одной с каждой стороны. Звук их был таким звонким, словно кто-то в ярости хлестал мокрой тряпкой по стене.

      Бездельник Хик-Хик! Этот идиот мечтает превратить мир в такое место, где никто никому не указ. Да еще решил рассказать об этом ему! Ему – потомку Филоме! Человеку, который всю жизнь искал источник Власти.

      – В трактирах Барселоны тебе еще, может, и удастся кого-нибудь оболванить своей дурацкой болтовней, – сказал ему Касиан. – Но со мной такое не пройдет. Ты собрался освободить все человечество, а лучше бы подумал, как освободить… а точнее – о себе самом, и тогда, возможно, не стоял бы сейчас передо мной на коленях.

      Хик-Хик попытался возразить, но тут Касиан резким движением положил свой лефоше на стойку.

      – Сейчас я тебе это докажу. Просто возьми и застрели меня – и сразу превратишься из слуги в хозяина осталя.

      Касиан вцепился в запястье Хик-Хика, приказал ему взять револьвер и направил дуло себе в грудь.

      – Пурпуров не бойся. Они тебе ничего не сделают, им по нраву люди решительные и отважные. Ну, давай.

      Но Хик-Хик отложил револьвер и дрожащим голосом заявил, что такое убийство стало бы преступлением во имя капитала, а не против него. Касиан прервал его презрительным тоном:

      – Вот видишь, эти мысли возникли у тебя не потому, что ты угнетен, напротив: тебя угнетают, потому что они сидят у тебя в голове.

* * *

      Согласно легенде о Филоме, Власть пряталась под высокими сводами пещеры, в глубине которой лежало некое зерно.

      Хотя на дворе стояла осень и до настоящих холодов было еще далеко, Хик-Хику не удавалось хорошенько обогреть свою кауну. По ночам печь проглатывала за поленом полено, точно паровозная топка, но вечно влажные каменные стены не поддавались. Кроме этих неприятностей обнаружились и другие: раз в пять или шесть дней его уединение нарушалось.

      В полночный час Хик-Хика будил свет керосиновой лампы, и, открыв глаза, он видел зловещую тень: это был Касиан, смахивающий на одинокое и неприкаянное привидение. Хозяин осталя разглядывал стену в