Я – странная петля. Дуглас Хофштадтер

себя из ничего, а затем растворялся, превращаясь в ничто – стоило только приглядеться.

      Меня настолько захватили попытки понять, что означало быть живым, быть человеком, быть в сознании, что мне хотелось уловить мои туманные мысли, оставить их на бумаге, пока они не ускользнули навсегда. И вот я сел и написал диалог между двумя гипотетическими современными философами, которых я небрежно назвал «Платон» и «Сократ» (я почти ничего не знал о реальных Платоне и Сократе). Это, наверное, было моим первым серьезным писательским опытом; в любом случае я им гордился и не выбрасывал. Хотя теперь этот диалог между двумя псевдогреческими философами кажется мне довольно незрелым и неловким, не говоря о его крайней схематичности, я все же решил включить его сюда в качестве Пролога, поскольку он намекает на многие будущие идеи и, думаю, задаст приятный и провокационный тон всей остальной книге.

      Крик в бездну

      Несколько лет спустя я начал работать над моей первой книгой, название которой мне представлялось таким: «Теорема Гёделя и человеческий мозг», и моей глобальной целью было связать понятие человеческой самости и загадку сознания с открытой Гёделем величественной самореферентной структурой («странной петлей», как я позже стал ее называть) в самом центре мощной крепости, из которой самореференция была строго исключена ее отчаянными архитекторами. Я находил настолько убедительной параллель между удивительной самореференцией, созданной Гёделем из субстрата бессмысленных символов, и удивительным возникновением самости и души из субстрата безжизненной материи, что был убежден: именно тут кроется секрет нашего ощущения «Я», и таким образом появилась моя книга «Гёдель, Эшер, Бах» (и обзавелась более броским названием).

      Эта книга, вышедшая в 1979 году, не могла бы прогреметь сильнее, и многие дальнейшие жизненные пути вашего покорного слуги были обязаны ее успеху. И все же, несмотря на популярность книги, меня всегда беспокоило, что основное послание ГЭБ (как называем ее и я, и все остальные) осталось практически незамеченным. Книга нравилась людям по всевозможным причинам, но редко – из-за ее главного смысла и сути, если это случалось вообще! Шли годы, я выпускал другие книги, которые ссылались на идеи первой или что-то добавляли к ним, но как будто понимания того, о чем я пытался сказать в ГЭБ, больше не становилось.

      В 1999 году ГЭБ отметила свою двадцатую годовщину, и ребята из Basic Books предложили мне написать предисловие к новому изданию. Мне понравилась эта идея, и я согласился. В своем предисловии я рассказал множество историй о книге и ее злоключениях и, помимо прочего, описал свое расстройство оттого, как ее восприняли, закончив следующей жалобой: «Порой кажется, что я словно бы прокричал самое драгоценное послание в глубокую бездну и никто меня не услышал».

      Что ж, однажды, весной 2003 года, я получил очень теплое письмо от двух молодых философов, Кена Виллифорда и Урии Кригеля, которые предложили мне внести свой вклад в антологию,