Отец (не) моего ребенка. Ольга Висмут

по одной.

      – Итак, вот договор в двух экземплярах. Прошу внимательно прочитать, проверить все данные и подписать. После этого мы сможем начать процесс.

      Мужчина даже не смотрит в бумаги. Сверлит меня. Я же удивленно читаю:

      – Тут указано, что суррогатная мать должна жить в доме клиента. Но…

      Он перебивает:

      – Это мое условие.

      Поднимаю на Анну растерянный взгляд. Ее губы беззвучно шепчут:

      – Соглашайся!

      – В доме достаточно места, – добавляет мужчина.

      А затем небрежным жестом касается маски.

* * *

      Я вздрагиваю и пораженно вздыхаю.

      Он ее снимет сейчас?

      Нет, не снимает. Просто поправил.

      Синева его глаз завораживает, гипнотизирует.

      Чувствую себя как кролик перед удавом.

      – Я согласна, – говорю хриплым от волнения голосом.

      Отправлю Настю к бабушке. Моя мама будет рада повозиться с внучкой. А я буду их навещать. В конце концов, никто не сможет посадить меня под домашний арест, это противозаконно. Но лучше обговорить это прямо сейчас.

      – Скажите, я смогу навещать дочь? Она будет жить у моей матери в Рассветном.

      – Рассветное? Это ведь в нашем районе? – мужчина на секунду прикрывает глаза. Потом кивает. – Если беременность будет протекать без осложнений. Но с сопровождением.

      – С сопровождением? – удивленно смотрю на него.

      – Разумеется. Вы же не думаете, что я не приставлю охрану к такому ценному объекту?

      О как! Я уже не мясо. Меня повысили до ценного объекта.

      Даже не знаю, то ли рассыпаться в благодарностях, то ли швырнуть договор в эту маску и хлопнуть дверью.

      Тише, Катя, тише. Не нервничай. Возьми себя в руки. Это все ради Ильи.

      Если бы только Сергей был жив! Мне бы не пришлось проходить через это одной…

      – Это обычная практика, – вмешивается Анна. – Суррогатная мать может проживать с клиентами или на выделенной ими жилплощади. Сейчас оформлю дополнение к договору.

      Она начинает печатать.

      Я опускаю взгляд на бумаги. На последней странице прописана сумма. Не веря своим глазам, смотрю на клиента:

      – Кажется… здесь ошибка…

      Я же нарочно проверяла! Суррогатное материнство стоит примерно двадцать тысяч евро, а в договоре написана сумма в два раза больше!

      – Никакой ошибки, – бесстрастно произносит мужчина. – Это надбавка за молчание. Сейчас вы подпишите не только договор на суррогатное материнство, но и соглашение о неразглашении. Все, что вы увидите или услышите в моем доме, должно там и остаться.

      От его голоса у меня по спине мурашки бегут.

      Нет, он не угрожает. Пока. Но есть в его тоне что-то такое, от чего хочется сжаться в комок и исчезнуть.

      Кто же этот незнакомец?

      Вокруг него витает такая аура силы и власти, что мне даже дышать тяжело.

      Сглатываю горький комок.

      – Я… мне нужно о чем-то знать? – голос немного дрожит.

      – Например? – он усмехается.

      – Вы…