Отец (не) моего ребенка. Ольга Висмут

ент выберет одну из нас. Его лицо до самых губ скрывает маска, но глаза в ее прорезях хищные, колкие. От взгляда невозможно скрыться.

      Мужчина сидит, вольно откинувшись на спинку кресла. Но даже в такой позе видно, что он рослый и широкоплечий. Темно-синий строгий костюм только подчеркивает его статусность, как и дорогие часы на запястье.

      Длинные пальцы с аккуратным маникюром поправляют лацкан пиджака.

      Я перевожу взгляд на других женщин. Все они опытные суррогатные матери, у каждой в анамнезе от трех до шести родов.

      Конечно, такая встреча с клиентом не по правилам, но кто платит – того и правила. Меня здесь вообще быть не должно. Но вчера позвонила Анна, подруга моей матери.

      – Катька! – затараторила в трубку так быстро, будто боялась, что связь прервется. – Я знаю способ, как тебе достать денег! К нам в центр репродукции заявка поступила. Влиятельная бездетная пара ищет мать для своего ребенка. Завтра будет встреча с клиентом. Он хочет сам одобрить кандидатуру. Если согласна, жду в два, у себя в кабинете. Бумаги подготовим. Сама встреча в пять!

      – Погоди! – я ошарашенно прислонилась к стене. – Ты предлагаешь мне… стать суррогаткой?

      – Фу как грубо! Я предлагаю тебе подарить другой женщине радость материнства. А взамен у тебя будут деньги на лечение Ильи!

      Сердце болезненно сжалось. Деньги действительно очень нужны. Каждая минута промедления – это минус день из жизни моего сына. Но…

      – Анна Игоревна, но деньги мне сейчас нужны. А за суррогатное материнство, насколько я знаю, платят по факту.

      – Эта проблема решаема. С клиентом можно договориться и получить аванс. Ты по крайней мере сможешь сделать первый взнос за лечение!

      Это было слишком хорошо, чтобы быть похожим на правду. Кусая губы, почти беззвучно выдохнула в трубку:

      – А если… если он выберет не меня?

      – Не переживай, я сделаю так, что у тебя не будет конкуренток!

      И вот теперь я стою в шеренге товарок и поглядываю на них.

      Анна Игоревна не преувеличила, когда сказала, что я буду вне конкуренции. Самая молодая и самая симпатичная. Могу сказать без лишней скромности. Потому что женщины вокруг меня выглядят усталыми, обрюзгшими, с оплывшей фигурой и печатью равнодушия на лице. Будто им уже все равно что с ними будет. Выберут – не выберут. Этакий рынок рабов со скидкой на современность.

      Гость поднимается. Не торопясь проходит вдоль шеренги и каждой кандидатке заглядывает в глаза. Пока не останавливается напротив меня.

      Его парфюм с табачными нотками тяжелым облаком ложится на плечи. Взгляд пригвождает к месту.

      – Сколько вам лет? – спрашивает он бархатным, низким голосом.

      Я вздрагиваю и перевожу взгляд на Анну Игоревну, которая стоит у него за спиной и подает мне тайные знаки.

      – Двадцать семь, – говорю, а у самой горло сжимается.

      Мужчина оборачивается к Анне:

      – Эту беру.

      Вот так. Будто я кусок мяса.

      Вокруг раздаются разочарованные возгласы.

      – Девочки, – Анна хлопает в ладоши, – всем спасибо, что пришли. Мы вам перезвоним, когда появится новый клиент. Кто хочет сдать свою яйцеклетку, пройдите в процедурный кабинет. Екатерина, – она сухо кивает мне, – пройдемте со мной.

      Все кандидатки устремляются к выходу из кабинета. Мне же указывают на дверь в противоположной стене.

      Иду, а у самой ноги с каждым шагом становятся все тяжелее. Будто к ним привязали пудовые гири. И на сердце тоскливо.

      Правильно ли я поступаю? Да, это жертва во имя спасения сына… Но все же…

      Еще непонятно, почему клиент один пришел. Почему не с женой? Или ей все равно, кто выносит их ребенка?

      Погруженная в мысли, не замечаю, как переступаю порог. Дверь за мной закрывается. Поднимаю голову и понимаю, что мы остались втроем в маленьком кабинете: я, Анна и незнакомец в маске.

      – Присаживайтесь, – Анна Игоревна кивает на свободные кресла, сама же занимает место за столом, на котором стоит открытый ноутбук и принтер. – Сейчас все оформим.

      Мои руки слегка трясутся. Я сажусь и зажимаю ладони между коленей.

      Мужчина устраивается напротив меня.

      – Сухомлинская Екатерина Павловна, – зачитывает Анна. – Вдова. Полных двадцать семь лет, здорова, вредных привычек нет, наследственных заболеваний нет. Одна беременность, одни роды естественным путем. Ребенку четыре года, абсолютно здоров.

      Она продолжает перечислять мои данные, а я не знаю, как скрытья от этого холодного, немигающего взгляда.

      Незнакомец пугает меня. Смотрит так, будто я вещь, а он приценивается. Или нет, будто он уже купил меня и хочет использовать.

      Но я выдерживаю. Приказываю себе успокоиться и выпрямляю спину.

      Нельзя забывать, зачем я здесь. Все ради Ильюши и Настеньки. У меня нет других вариантов. Даже если придется идти торговать собой ради моих детей – я сделаю