Под другим углом. Сборник

был заботливо кем-то подобран,

      Его бока еще не обросли зеленью.

      Придав строгость его кривым формам,

      Обточили, сделав людям полезнее.

      Он трудился – так было условлено.

      Его не топил дождь, не сдувал ветер,

      Но он скучал по своему дикому склону,

      По времени, когда его не заметили.

      А после его кожа треснула,

      И обнажился блеск драгоценности,

      И чем больше была радость ювелира,

      Тем больше в камне было грусти.

      Углы грубые отшлифовав,

      Выставили в холодной витрине музея.

      Ему бы закатиться под шкаф,

      Где на него все время бы не глазели.

      Его истерзали, внешность сделав красивой,

      Не слышно крика из-за его молчанья.

      Ему не хотелось постамента в витрине,

      Ему нравилось быть лесным серым камнем.

* * *

      Здравствуйте. Я – кот.

      Я молод, красив, образован.

      Мне от рождения лишь год,

      Я живу вместе с ученым.

      Мои миски сплошь из фарфора,

      Мои игрушки – из шелка помпоны.

      Моя мать сдохла под забором…

      От голода вроде… Не помню.

      Я рано понял, как я велик,

      И, чтоб сверкал моего ума бриллиант,

      Смахивая хвостом пыль с книг,

      Я читал очередной фолиант.

      Я изучил латынь и санскрит,

      Я открыл познания двери:

      И мифы с острова Крит,

      И божественный стих Алигьери.

      В оригинале поддался мне «Фауст»,

      И Софокл, и Апулей,

      И я нисколечко не сомневаюсь,

      Что невежд этих всех я мудрей.

      Начитавшись чужих изречений,

      Изучив непотухшие звезды,

      Я осознал, что я истинный гений,

      Эти книги не принесли мне пользы.

      Я напишу свой талмуд:

      «Философских мышлений картина».

      Конечно, не все ее поймут,

      Например, какая-нибудь псина.

      Я испачкал чернилами лапы,

      Исцарапал кипу бумаг!

      Но с названия не сдвинулся ни капли,

      Ну не выражалась мысль никак.

      Испортил хозяину все труды,

      Ну мне же где-то писать надо!

      О, сколько я написал белиберды!

      Наверное, плохая бумага…

      И на меня сошло прозрение:

      Я кот с лапами, вот, и с усами,

      И я непревзойденный гений!

      То, что я мыслю, не выразить словами.

      Почему я не сразу осознал:

      Мои мысли так велики!

      Каждая моя мысль – идеал!

      Ей не уместиться в рамках строки.

      Что ж, я доволен собой безбрежно!

      Такого, как я, не было на планете!

      Пойду спрячусь в шкафу с одеждой,

      Пока хозяин не увидел бардак в кабинете.

* * *

      Дворник курил, сметая серый пепел метлой,

      Прутья шуршали, будто ломают хворост.

      Дворника смыло спешащей черной толпой.

      Дождь накрывал наш стареющий город.

      Жались