Сын полка. Белеет парус одинокий. Валентин Катаев

иди. Не твой лес.

      – А вот мой!

      – Как?

      – Так. Здесь наше подразделение стоит.

      – Какое подразделение?

      – Тебя не касается. Видишь – наши кони.

      Мальчик мотнул чубатой головой назад, и Ваня действительно увидел за деревьями коновязь, лошадей, черные бурки и алые башлыки конников.

      – А ты кто такой? – спросил Ваня.

      Мальчик небрежно, со щегольским стуком кинул клинок в ножны, сплюнул и растер сапогом.

      – Знаки различия понимаешь? – сказал мальчик насмешливо.

      – Понимаю! – дерзко сказал Ваня, хотя ничего не понимал.

      – Ну так вот, – строго сказал мальчик, показывая на свой погон, поперек которого была нашита белая лычка. – Ефрейтор гвардейской кавалерии. Понятно?

      – Да! Ефрейтор! – с оскорбительной улыбкой сказал Ваня. – Видали мы таких ефрейторов!

      Мальчик обидчиво мотнул белым чубом.

      – А вот представь себе, ефрейтор! – сказал он.

      Но этого показалось ему мало. Он распахнул шинель. Ваня увидел на гимнастерке большую серебряную медаль на серой шелковой ленточке.

      – Видал?

      Ваня был подавлен. Но он и виду не подал.

      – Великое дело! – сказал он с кривой улыбкой, чуть не плача от зависти.

      – Великое не великое, а медаль, – сказал мальчик, – за боевые заслуги. И ступай себе, откуда пришел, пока цел.

      – Не больно модничай. А то сам получишь.

      – От кого? – прищурился роскошный мальчик.

      – От меня.

      – От тебя? Молод, брат.

      – Не моложе твоего.

      – А тебе сколько лет?

      – Тебя не касается. А тебе?

      – Четырнадцать, – сказал мальчик, слегка привирая.

      – Ге! – сказал Ваня и свистнул.

      – Чего – ге?

      – Так какой же ты солдат?

      – Обыкновенный солдат. Гвардейской кавалерии.

      – Толкуй! Не положено.

      – Чего не положено?

      – Больно молод.

      – Постарше тебя.

      – Все равно не положено. Таких не берут.

      – А вот меня взяли.

      – Как же это тебя взяли?

      – А вот так и взяли.

      – А на довольствие зачислили?

      – А как же.

      – Заливаешь.

      – Не имею такой привычки.

      – Побожись.

      – Честное гвардейское.

      – На все виды довольствия зачислили?

      – На все виды.

      – И оружие дали?

      – А как же! Все, что положено. Видал мою шашечку? Знатный, братец, клинок. Златоустовский. Его, если хочешь знать, можно колесом согнуть, и он не сломается. Да это что? У меня еще бурка есть. Бурочка что надо. На красоту! Но я ее только в бою надеваю. А сейчас она за мной в обозе ездит.

      Ваня проглотил слюну и довольно жалобно посмотрел на обладателя бурки, которая ездит в обозе.

      – А меня не взяли, – убито сказал Ваня. – Сперва взяли, а потом сказали – не положено. Я у них даже один раз в палатке спал. У разведчиков, у артиллерийских.

      – Стало