Сиротки. Мария Вой

нового…

      Хлюп.

      Полная воды тряпка выпала из обессилевшей руки Шарки. Звук оказался таким громким, что на нее обернулись все до единого. Лицо Дивочака выражало крайнюю степень мучения, как когда она разлила пиво на сапоги Свортека. Пригожа смотрел на нее с хищным любопытством.

      – С тобой все в порядке, милая? – мягко спросил он.

      – Нет, ей уже пару дней нездоровится, – быстро вмешался Дивочак, строя Шарке из-за спины Пригожи гримасы.

      Но впервые в жизни ужимки и угрозы хозяина не просто не испугали ее, а даже разозлили. Никогда еще Шарка не чувствовала себя так: внутри разливался гнев, не оставивший места ни страху, ни мыслям о том, чем ей и ее близким придется за это заплатить. Она смотрела на Пригожу и его свиту спокойно, как мать на детей, которых можно привести в чувство этой самой тряпкой у ее ног.

      – Пан Пригожа. – Шарка быстро поклонилась – без уважения, а чтобы ее не прерывали, заставляя кланяться. – Вы говорите о Душане, да?

      Повисла тишина, словно никто не мог поверить, что она и впрямь это сказала. Дивочак выглядел так, будто его хватил удар: ему уже давно не выпадало такой бурной недели, и во всех его горестях была виновата неуемная Шарка.

      Пригожа оправился первым. Он поднялся со своего места и прыгуче подошел к Шарке.

      – Да, милая пани, – ответил он, – я говорю о Душане. Вам этот человек знаком, так?

      Шарка кивнула.

      – А как же зовут вас, такую храбрую молодую воительницу?

      – Это наша Шарка, и у нее беды с башкой, мой пан, – вставил Дивочак.

      Пригожа удовлетворенно кивнул, все еще буравя взглядом Шарку:

      – Фу, как некрасиво, трактирщик. Тем более что я слышал о Шарке. И ни о каких бедах мне не говорили.

      – Где… – Она запнулась на мгновение. Откуда бы сыну самого могущественного человека в городе о ней слышать? – Я хотела спросить, пан Пригожа, где Душан? Мы должны были встретиться сегодня, и он не пришел. Это было важно…

      – О, мне очень жаль! – делано расстроился тот. – Боюсь, я сильно его озадачил, и бедолага не смог прийти с нами.

      Шарка нахмурилась: представление молодого купца ей совсем не нравилось. Ее левая рука сжалась, правая нырнула в карман, к кольцу. Громилы дернулись, один опустил кисть на рукоять ножа; но Пригожа, завидев это, раздраженно цыкнул:

      – Парни, вы чего? Она же просто девка! Что она мне сделает?

      – Я бы вам ничего не сделала даже за деньги, – нахально выпалила вдруг Шарка и в ужасе прикрыла рот рукой.

      – Ну дела! – удивился кто-то из «петухов»: они-то знали, что такие игры с их предводителем добром не кончаются.

      – Шарка… дура… – только и смог прошипеть трактирщик.

      – Да ладно вам всем! – повысил голос Пригожа. – Девочка просто хочет увидеть своего друга и волнуется. Кто я такой, чтобы ей отказать? Я слышал, у них любовь, – он снова уставился в глаза Шарке. – А любовь – это очень, очень важно. Хочешь, мы отведем тебя к Душану?

      – Шарка, у тебя много работы