(Не) люби меня. Ната Лакомка

сдержать улыбки.

      Он был таким красивым – мой муж. Высокий, широкоплечий, с настоящей гривой русых волос. И глаза у него голубые, как весеннее небо. Какое блаженство, когда тебя любит такой красивый мужчина. А то, что Жозеф любил меня – я не сомневалась. И я любила его, и ради него оставила родительский дом, свой город и даже страну, уехав от теплого лазурного моря в край снегов, где даже в середине весны приходилось кутаться в теплый плащ.

      – Веди себя учтиво, – продолжала наставления леди Бригитта. – По нашим законам, король – бог на земле. Если ему что-то не понравится, вмиг отберет и землю, и титул, и сошлет куда-нибудь в горную деревушку. Будешь потом там хохотать.

      – Матушка, ну что вы пугаете Диану, – вступился за меня Жозеф. – Его величество вовсе не чудовище, он не станет ничего у нас отбирать.

      – Не чудовище? – свекровь поджала губы. – А с чего тогда он свернул с дороги и решил наведаться к нам? Мы на землях бывшего лорда Марвина, если помнишь. Что если королю вздумается вернуть ему привилегии? Куда тогда ты увезешь свою старую, немощную мать?

      Конечно, она не была ни немощной, ни старой – крепкая женщина, которой не исполнилось еще и сорока. Но перед сыном, как я уже успела заметить, она любила поплакаться, чтобы склонить его на свою сторону.

      Да, жизнь в замке Верей будет не такой безоблачной, как я себе представляла. Но рядом – Жозеф. А значит, мне ничего не страшно.

      Муж незаметно для матери взял меня за руку и ласково пожал.

      Леди Бригитту страшно раздражали наши влюбленные взгляды, нежные прикосновения, а уж поцелуев на людях она терпеть не могла и бесилась до горячки, поэтому теперь Жозеф боялся поцеловать меня даже в щеку на глазах у матери или сестры.

      О! Его сестра была великолепным образчиком желчной старой девы, и делала все, чтобы остаться ею на веки вечные. Едва увидев Элишу Верей, я поняла, что мира между нами не будет. Она милостиво приняла подарки, что я привезла, но тут же сообщила, что дочь их соседа – леди Кэтлин, особа немыслимых достоинств и очень огорчена, что Жозеф привез жену-чужестранку, ведь раньше все думали, что Жозеф и леди Кэтлин поженятся…

      – Так думала только сама Кэтлин, – добродушно сказал Жозеф и подмигнул мне.

      – Хорошо, если король тоже так считает, – проворчала леди Бригитта. – Если лорд Квентин подаст жалобу, и его величество сочтет, что она обоснована, с тебя еще штраф взыщут, за обман девицы.

      – Матушка, какой обман… – запротестовал Жозеф.

      Я слушала эти разговоры, и мне было и смешно, и досадно. Конечно, я не понравилась ни свекрови, ни золовке, но глядя на них можно было не сомневаться, что им бы не понравилась и звезда небесная, вздумай Жозеф жениться на ней.

      На севере женщины не уделяли внимания ни одежде, ни искусному плетению волос, и были похожи в своих темных платьях на бесформенные мешки. Как объяснила мне свекровь, на севере не любят щеголих, но я все равно отказалась убирать свое шелковое платье в сундук. Мы женаты всего две недели, и в медовый месяц я хотела оставаться для мужа самой красивой, чтобы при одном лишь взгляде на меня его охватывало желание.

      Конечно, любовь не была такой золотой песней, как я представляла себе, читая знаменитый трактат о нежной науке, но мне нравилось быть любимой, нравилось вызывать желание, нравилось смотреть в затуманенные от страсти глаза мужа и слышать его стоны наслаждения. Это было счастьем – дарить себя любимому человеку, и я наслаждалась этим счастьем.

      – Ей надо было надеть платок, – сказала Элиша, кивая в мою сторону. – Это неприлично, когда замужняя женщина не покрывает голову.

      – Ничего неприличного, – возразила я. – Сама королева ходит с непокрытыми волосами. К тому же, у меня – сетка. Чем не головной убор? – я и правда убрала боковые локоны в золотую сетку, украшенную жемчужинами. – А Жозефу нравится, когда я распускаю волосы.

      – Жозефу всё в тебе будет нравится ровно год, – желчно сказала Элиша. – Мужская любовь не длится дольше года. Будь к этому готова, дорогая невестка.

      Мне ужасно хотелось показать ей язык. Какая же она дурочка! Жозеф будет любить меня до самой смерти. Уж я об этом позабочусь. Конечно же, Элиша сказала это, чтобы меня разозлить, но Жозеф сделал вид, что не расслышал, и я решила не отвечать на колкость. В конце концов, сестра – не стена. Рано или поздно она выйдет замуж или отправится в монастырь, и я буду избавлена от ее кислой мины, косых взглядов и словесных шпилек.

      Пошел снег – но не такой, какой идет на новый год в моей стране, не мягкими пушистыми хлопьями. Этот северный снег был колючим, он не кружился, плавно падая, а летел наискосок, царапая щеки. Я пожалела, что взяла плащ без капюшона.

      На глаза мне попался тоненький анемон – первый цветок в этом году. Он бесстрашно пробился сквозь мерзлую землю, надеясь на солнце, а его встретили снегом. Я пожалела цветок, который дрожал под порывами ветра, трепеща всеми лепестками. Бедняга, не повезло же ему родиться в такой холодной стране. У меня дома в это время все уже утопало в цветах и зелени, а здесь… Но я привыкну. Я обязательно привыкну к этой суровой красоте, научусь