.

мне еще на работку нужно заскочить и к Ромке в больницу.

      – Ромка в больнице?

      Черт! Никому не стоит знать о Ромкиных делишках, даже моей подруге. Улыбаюсь и продолжаю:

      – Да, грипп подхватил. Ночью температура шарахнула, пришлось скорую вызывать.

      – Ужас. Ладно, беги. Слушай, можно я у тебя посижу? Домой совсем ехать не хочется.

      – Ладно, я на пару часов.

      Глава 7

      В телецентре первым делом забегаю к себе, за несколько часов моего отсутствия на столе скопилась приличная стопка бумаг. Когда я получила должность редактора-координатора и поняла, что отныне вся деятельность творческой группы, занимающейся сбором информации и созданием новостного сюжета, завязана на мне, – опешила. Канал у нас маленький, поэтому основа, конечно, местные новости. Но, несмотря на это, геморроя все же хватает. Иногда приходится быть мамочкой или же злобным цербером для сотрудников.

      С этим я разберусь позже. Мажу взглядом по принесенным бумагам – пора. Прижимаю сумку к груди и топаю к директору канала. Пока взбираюсь по лестнице, никак не могу перестать думать, что там, на этом накопителе, и какие дела могут быть у Клима с нашей Горгоной. Амалия Константиновна Берг – царь и Бог этой обители, по совместительству дотошная незамужняя дамочка сорока лет. Откуда ее вообще знает Клим, и если знает лично, то зачем эти сложности? Почему не отдаст накопитель сам? Вопросов море, а вот с ответами куда скуднее.

      Заношу руку и касаюсь дверной поверхности костяшками пальцев.

      – Войдите, – скрипучий голос по ту сторону сегодня звучит раздраженно. Кажется, Амалия не в духе.

      – Добрый день, – прикрываю за собой дверь и лезу в сумку, – меня просили тут вам передать.

      – Здравствуй, Хабибуллина. Спасибо, можешь идти.

      Амалия кидает накопитель в ящик стола и переводит взгляд к ноутбуку. Меня своим вниманием больше не балует, и слава богу.

      Выхожу в коридор и громко выдыхаю. Прижимаюсь головой к стенке и прикрываю глаза. До ночи разгребаю бумаги, составляю отчеты для руководства, созваниваюсь с завтрашними «жертвами» нашего ведущего журналиста и даже выползаю на площадку, наблюдаю за прямым новостным эфиром. Ирония в том, что главная экранная звезда здесь – Мельникова Ангелина Станиславовна. Жена Виктора.

      Отработав программу, Геля машет мне рукой и с искренней улыбкой на губах приклеивается с объятиями.

      – Без тебя здесь сегодня такой бедлам, ужас. Куда ты пропала? – Ангелина откидывает за спину свои светлые густые волосы и поправляет манжеты.

      – Ромка приболел, скорую пришлось вызвать. Жар.

      – Какой кошмар. Может быть, нужна помощь? Ты же нам не чужая, Луиз. Почти член семьи.

      Она говорит без иронии. И правда так думает – ну о том, что после гибели моих родителей Мельниковы взяли нас с Ромой под опеку. Член семьи, блин.

      Иногда мне так и хочется открыть ей правду, вывалить все это дерьмо, и пусть делают что хотят. Разбираются как хотят. Хочется… но я не могу. Слишком сильно подставлюсь. Сама точно не выгребу.

      – Спасибо, мы справимся,