Король Дебрей. Анастасия Волкомир

скрыть смущение, я проглотила накатившийся ком.

      – Тут водится какая-то мелкая рыба, но я даже не знаю съедобная ли она, не то что ее название.

      Собеседник задумавшись, кивнул: – Понял.

      Мы, молча, шли по берегу, и эта тишина наводила смятение еще больше.

      – Ну, как тебе большая жижа воды? Доволен?

      Он посмеялся. Наверное, этот термин позабавил его.

      – Да, очень даже. Мне вообще нравится здесь.

      – Что ж, это должно быть хорошо.

      Правда, в голове у меня мелькали совсем другие мысли. Как мальчишке, приехавшему с цивилизации, может нравиться такая унылая местность? Но чужая душа потемки, да и первое впечатление, как правило, обманчиво. Может, спустя время, он передумает.

      – Я тут думал. Это очень печально!

      Он так воскликнул, что я невольно вздрогнула: – Что именно?

      – То, что вы больше не дружите.

      Я уже и думать забыла об Алисе.

      – А… Нет, не печально. Люди сходятся и расстаются. Тут ничего не поделаешь. Люди – сложные существа, они не всегда могут быть заодно друг с другом, поэтому возникают конфликты. Другие же предпочитают избегать их, посредством обрывания связей. Так меньше боли.

      – Всегда можно найти компромисс!

      Слова-то какие знает. Ему ведь точно 12?

      – Можно, но его не всегда находят. Некоторые и в зрелом возрасте не знают таких терминов. – Я доброжелательно подмигнула ему, но он будто не заметил этот жест и стал еще грустнее. – Мои родители развелись, когда я еще под стол пешком ходила. Они не знали, что такое компромисс, но вместе жить не могли. Они не ругались, мебель не метали, просто разошлись. Оба друг на друга обижены. Папа за то, что мать препятствует нашему общению. Мать за то, что отец… кхм… отец. Но стоит признать, им порознь хорошо. – Артур внимательно смотрел на меня. Я говорила ровно, слез не было. Словно рассказывала житейскую байку. – Вот такая аналогия. Если бы я пыталась удержать подругу, возможно, стало бы только хуже. Да, обида есть. Мне грустно признавать себя «третьей лишней», но выяснять отношения в одну сторону я не намерена. Это не для меня.

      – Мои родители тоже разводятся.

      Тут я остановилась. В сердце как-то тревожно заскрипело. Теперь вероятная картина стала проясняться. Так и представила: пока родители делят имущество, ребенка закинули к бабушке в глушь. Очень по-взрослому, но кто я такая, чтобы судить?

      – И с кем ты будешь жить? – Я решила не проявлять жалости. Думаю, ему оно не нужно. А сочувствие у меня и так есть, недаром пережила то же самое, могу понять.

      Он безразлично пожал плечами: – С бабушкой.

      – Нет, я имею в виду, ты с отцом или с матерью будешь реже видеться? – Да, это звучало глупо, но иначе я это сформулировать не могла.

      – Отец меня точно не оставит на попечении мамы. У них тоже обида. Думаю, это надолго.

      Мы вздохнули.

      – Ну, стало быть, домой? Мы обошли весь круг, оставаться здесь нет смысла.

      Артур согласился, хоть и с тяжелым сердцем.

      – А давай по дороге еще раз на этот дом