Розы для проститутки. Степан Станиславович Сказин

что здесь произошло.

      – Ну, в общем… – заговорила было Малика.

      – Молчи. – Омар Османович прислонил холеный палец к губам. – Клиент всегда прав. Пусть рассказывает клиент.

      Ободрившийся дядечка потеребил себя за ус. И – со страстью художника, густыми красками пишущего картину – принялся ябедничать на бедную Малику. «Очки и плащ» вдохновенно врал, как жестоко был оскорблен и растоптан хрупкой продавщицей. И конечно – гнал пенную волну возмущения по поводу того, что пельмени по-нижегородски должны подаваться с перцем, укропом и маслом.

      – Простите нас. Простите, – покорным холопом отозвался «два О», опуская голову и прижимая руку к сердцу. – Мы ориентируемся на европейские стандарты обслуживания – и не потерпим дурного обращения с нашими дорогими покупателями. Задевшая вас сотрудница, – (Омар Османович скосил глаз под кустистой бровью на Малику), – будет уволена… Что же касается пельменей по-нижегородски – то в нашей рецептуре действительно не предусмотрено добавление масла, укропа и перца. Я понимаю: это ранит вас как тонкого ценителя, гурмана. Извините нас!.. В качестве компенсации я предлагаю вам большой стакан капучино. Уж по части напитков на основе кофе – нам равных нет.

      – Что ж… – снова подергав себя за ус, очкарик в плаще издал фыркающий звук, который должен был обозначать удовлетворение.

      Омар Османович повернулся к Малике и резко бросил:

      – Ты слышала. Капучино «ноль пять» для господина.

      – Ах, для господина?!.. – едко рассмеялась Малика.

      Нервно покусывая губы и беспощадно комкая в кулаке салфетку, я наблюдал за безобразной сценой.

      Какой-то дурак взбеленился оттого, что в пельмени не положили масла. Совсем некстати нарисовался то ли директор, то ли владелец заведения. Скользкий, как налим. Готовый стелиться перед денежным клиентом, как шакал перед тигром. И вот уже нежная смугляночка-продавщица – которую сделали во всем виноватой – лишается работы.

      Я еще никогда не зарабатывал самостоятельно на кусок хлеба. Но имел достаточно воображения, чтобы уловить: потеря места в кафешке – страшный удар для Малики. У бедняжки явно нет продвинутой бабушки, щедро дарящей внучке деньги на карманные расходы. Малика – вдобавок – нерусская. По всему видать: иностранная гражданка откуда-нибудь из Восточного или Западного Туркестана. Это создаст девушке дополнительные трудности в поиске новой работы – при свойственной нашему обществу ксенофобии.

      В котелке моего сердца булькала ярость против Омара Османовича и «усатого-в-плаще». Того и гляди – хлынет через бортик. Но, как я и говорил: я трусливый зайчишка. С открытым ртом, вращая глазами – я только следил за происходящим.

      – Малика. Капучино!.. – требовательно повторил «два О».

      – Ах, да, да!.. Для сахиба!.. – с издевкой отозвалась Малика.

      Глаза красавицы пылали огнем. Нежные губы по-прежнему кривились. Гордая девушка не собиралась рассыпаться бисеринками в извинениях перед очкастым уродом или униженно молить Османовича: «Оставьте,