Лаврушка. Тата Кит

конечно, – буркнула себе под нос.

      Окинула танцплощадку хмурым взором и увидела, что девчонкам совсем не до меня. Они фундаментально заняты латанием разбитого сердца Наташки новыми парнями.

      Что ж, тем лучше. Не придется оправдываться и придумывать причины для того, чтобы слинять из неинтересного мне заведения.

      Такси, ночной город и я, чувствующая как алкоголь постепенно туманит рассудок. Жутко хотелось спать, танцевать и есть. Сочетание несочетаемого. Но спать и есть всё же хотелось больше.

      Такси затормозило у подъезда. Расплатилась с водителем и потянулась к дверной ручке, желая скорее окинуть авто и, наконец, избавиться от туфлей на беспощадном каблуке. По мере того как я тянулась к ручке, она становилась все дальше от меня. Решила напасть на нее рывком и руку ухнула в пропасть, а следом за ней и я, когда дверца открылась сама.

      – Ого! – насмешливый голос Лаврова прошуршал над головой в момент, когда он поймал меня под локоть. – А кто это у нас тут такая пьяненькая?

      – Я не пьяненькая! – заерепенилась и выдернула свою руку из его захвата.

      – Ну, да, – едва сдерживал он смех, сверкая огоньком зеленых глаз. – А бусы у тебя на ушах и очки на губе только потому, что такси везло тебя в режиме отжима.

      – Почему из твоего рта слово «бусы» звучит как бабкин атрибут? – поинтересовалась у соседа, который уже помогал снять мне их с уха.

      – Ну, тебе же уже не шестнадцать, – неопределенно мотнул он головой.

      – Но и не шестьдесят один, – выдохнула, опустила руки. – Я так устала.

      – Точно не шестьдесят один? – ехидно спросил Лавров.

      – Ха-ха, – сгримасничала и обошла его по дуге. – А ты чего не в горах с корешами? Собирался же.

      – Вернулся. К тому же, у нас сегодня вечер кино, если ты забыла.

      – Точно! Суббота же! – хлопнула себя по лбу и поковыляла к двери подъезда. – Нет. Это пытка какая-то.

      Скинула туфли и взяла их в руку. Босыми ногами прошлепала до первых ступенек на лестничной площадке и тут же оказалась поднята в воздух.

      – Я уже почти дошла, – пробухтела, свесив руки.

      – Ага, босыми ногами по грязным ступенькам. Гепатит хочешь попробовать? – ворчал Андрей, неся меня на плече, как мешок картошки.

      – Гепатит – нет, а вот свой желудочный сок в таком положении я вполне рискую попробовать.

      – Потерпи, не пробуй. Еще четыре этажа ничего там не глотай.

      – Почему женщинам нужно соблюсти столько условностей, чтобы быть и казаться привлекательной, а мужчинам достаточно только принять душ и трусы поменять?

      – Иногда можно обойтись только первым и отказаться от второго, – хитро заметил Лавров.

      – Ну, это ты постоянно обходишься без второго. Задрал уже, кстати, – шлепнула его по спине, скрытой джинсовой курткой. – А я сегодня часа полтора собиралась в этот чертов клуб, чтобы пробыть там час. Почему нельзя везде ходить в пижамке? Представляешь, как жизнь бы тогда краше стала?

      – Для этого существуют пижамные вечеринки. Могу разок тебя сводить.

      – Ага, и смотреть на твои случки?

      – Чего