Новый Тёркин. Светлой памяти Александра Трифоновича Твардовского. Игнатий Ивановский

с мамкой – без работы,

      На обед – сухарь да жмых.

      Побираются сироты

      При родителях живых.

      Ты – ничто. Подтирка, нулик,

      Будь ты молод или сед.

      Честен ты?

      А нужен жулик.

      Работящ?

      Работы нет.

      Не надейся на подмогу,

      Ты в ловушке…

      И тогда

      Парень стал искать дорогу

      К этим самым. К ним. Туда.

      Там на парня посмотрели,

      Мол, годится ли улов,

      Подержали на прицеле

      И сказали пару слов:

      – Ну, пацан, качай силенку,

      Лишних баек не трави.

      Вот ключи от «жигуленка»

      Для начала.

      На, лови! —

      И семью судьба пригрела.

      От еды ломился дом,

      Только мать печально ела,

      Да отец темнел лицом.

      А кормилец – тот подолгу

      Пропадал незнамо где.

      Пересесть хотел на «волгу».

      Не успел.

      Конец езде.

      Он лежит, и вправду жалок.

      Ноги врозь, лицо в грязи.

      Милицейских ждет мигалок.

      Взглядом просит: увези.

      Взгляд беспомощный, ребячий

      Погружается во тьму.

      И огромной неудачей

      Жизнь мерещится ему.

      Не видать из-за тумана

      Лиц родных, родимых мест.

      Смерть близка…

      – А может, рано

      На парнишке ставить крест?

      Может, рано, как по волку,

      С двух сторон вести пальбу?

      Ну, сглупил.

      Ну, сбился с толку.

      Не семь пядей же во лбу!

      Что, как мы его избавим

      От преступной маяты?

      Дело – дрянь.

      А вдруг поправим?

      Ну-ка, где у нас бинты?

      Мы его еще накажем,

      Влезем в душу, дайте срок,

      А пока что перевяжем,

      Чтобы кровью не истек. —

      И бегут дома, задворки,

      Пахнет жизнью травостой.

      Груз везет Василий Теркин,

      Груз опасный, не простой.

      Там, в груди у парня – пуля.

      Начинает печь, мозжить.

      Но на то есть бабка Уля:

      Довезем – и будет жить.

      – Да ведь жить-то парню нечем.

      Ну, здоров. А что потом?

      – Ничего. Когда подлечим,

      И занятие найдем.

      – Слышишь, Теркин, – ну, а если

      Парень снова к тем уйдет?

      Вновь затянет ту же песню?

      Что с ним будет?

      – Пропадет.

      Пакет

      Под сарай для всякой сборки,

      Для железа, красок, труб

      Прикупить собрался Теркин,

      Пусть не новый, крепкий сруб.

      И на солнечном заходе

      Возле речки, над водой,

      Видит баню в огороде,

      Сплошь заросшем лебедой.

      Дом пустой, забиты двери.

      Ничего, найдем концы.

      Дай-ка, банный сруб проверим:

      Шилом – в нижние венцы.

      Заглянем теперь