Дикое поле. Василий Веденеев

Один из слуг кинул к ногам работорговца кожаный кошель. Как только бен-Нафи нагнулся, мурза поставил ему на шею ногу и заставил уткнуться носом в пол. – Теперь, когда она моя, я хочу знать, сколько стоишь ты сам!

      Толстяк лежал на животе, прижимая к себе кошель с золотом и боясь шевельнуться. Чалма съехала набок, и было видно, как по жирному загривку струйками стекает пот.

      – Страшно? – презрительно засмеялся Иляс и вложил кинжал в ножны.

      – Страшно, – безошибочно почуяв перемену в настроении грозного мурзы, как эхо, повторил работорговец.

      – А вот женщина не побоялась, поэтому я возьму ее в свой дом. – Иляс убрал ногу с шеи Хассима. – Ты боялся потерять деньги, а сейчас узнал, как легко можно потерять жизнь.

      – Да, высокородный, – стоя на коленях, поклонился мурзе бен-Нафи. – Я благодарен тебе, очень благодарен!

      – За что? – с издевкой спросил хозяин. – За науку, за сохраненную жизнь или за деньги?

      – За все, за все, – вполне искренне ответил работорговец.

      – Ладно, ты развлек меня и порадовал красивой русской девушкой. И я за все щедро расплатился. Иди!

      Не глядя на Анастасию, Хассим попятился к двери и выскочил вон. Через мгновение раздался его громкий голос:

      – О, щедрый! О, великодушный!

      – Гоните его со двора, а то до утра будет орать, – недовольно поморщился мурза и вышел.

      Настя наконец облегченно перевела дух. Но все-таки жаль, что татарин не ударил ее кинжалом: наступил бы конец мучениям. Что ж, если Иляс решил сделать ее своей наложницей, она убьет его в первую же ночь, как только он войдет к ней. Или он убьет ее, но живой не получит!

      Ожившие в отсутствие властелина старухи подхватили девушку под локти и повели во внутренние помещения дома-дворца. Сначала Анастасию хорошенько вымыли в бане, потом долго и старательно массировали, тщательно разминая каждый сустав. Расчесали волосы и принесли богатую одежду, сшитую на татарский манер. Безучастно повинуясь занимавшимся с ней старухам, девушка позволила одеть себя.

      – Гурия, – оглядев ее, не смогла сдержать восхищения одна из прислужниц.

      Расправив все складки на одежде Анастасии, старухи снова подхватили ее под локти и повели наверх.

      Поднявшись по узкой лестнице с мраморными ступенями, они остановились перед двустворчатыми деревянными дверями, покрытыми тонкой резьбой. Распахнули их и втолкнули Настю. Девушка увидела большую комнату с расписным потолком: яркие цветы, диковинные травы, щедрая позолота, а по краю причудливой вязью бежали непонятные арабские буквы.

      – Подойди сюда, – повелительно раздалось на чистом русском языке.

      Обернувшись, Анастасия увидела сидевшую на широком диване красивую женщину в татарском наряде: вышитый золотом ярко-красный кафтан, зеленые шелковые шаровары, украшенные жемчугом мягкие туфли из желтой кожи. Маленькая ножка женщины нетерпеливо постукивала по темно-бордовому ковру, устилавшему пол.

      – Иди, не бойся! – Незнакомка улыбнулась и похлопала ладонью по дивану