Сердце волка. Анна Шнайдер

и большой деревянный стол, за которым мы любили лопать лесные ягоды и читать книжки. И по-прежнему – трещина на одной ножке стола, появившаяся, когда мы играли в кораблекрушение и он служил нам спасательной лодкой.

      – Что привело тебя сюда?

      Строгий, серьёзный… смешной.

      Сказать правду или сделать то, что хочу?.. Очередную глупость… Сказать, что меня привела просьба отца?.. Или…

      – Я пришла, чтобы поговорить с тобой, Джерард.

      Почему мой голос не дрожит? Ведь внутри всё – абсолютно всё, даже сердце – дрожит от боли, обиды и унижения.

      – О чём?

      Пусть будет так. Пусть будет.

      – О тебе. И обо мне. Я хочу сказать, что простила тебя, Джерард. Ты ни в чём не виноват передо мной. Перестань терзаться.

      Я смотрела в лицо брату, когда говорила это. Как же оно вмиг изменилось… Из спокойного и даже холодного вдруг стало злым и насмешливым.

      – Зачем ты врёшь, Ронни?

      Я вздрогнула.

      – Что?

      – Зачем ты врёшь? – повторил Джерард, цедя слова сквозь зубы. – Тебя об этом отец попросил, ведь так? Да? Он считает, этот разговор поможет мне наконец стать полноценным ара.

      – Разве калихари не прав?

      Джерард рассмеялся, а потом подошёл ко мне и схватил за руки. Это было так неожиданно, что я чуть не упала.

      Брат сжал мои ладони очень сильно, но не больно, и прошептал:

      – Ты ведь никогда не простишь меня, да? Никогда?

      Я не понимала, что происходит, и просто смотрела на брата, на его исказившееся от отчаяния лицо, сверкающие глаза, горько сжатые губы…

      – Ронни, скажи что-нибудь. Не молчи, пожалуйста!

      – Я уже сказала…

      – Ты врала. А теперь я прошу тебя сказать правду.

      Казалось, внутри меня бушует и волнуется бескрайнее, бесконечное море. Так много чувств, мыслей, эмоций… Они набегали, словно волны, а потом растворялись.

      И я впервые задумалась над этим. Смогу ли я когда-нибудь простить Джерарда? И не только Джерарда… Смогу ли?

      Сколько времени понадобится обычному человеку, чтобы вычерпать море?

      Вот и ответ на вопрос…

      Брат увидел его в моих глазах.

      – Я всё равно скажу… Ронни, я всё равно скажу, потому что, может быть, когда-нибудь ты вспомнишь этот день. Когда-нибудь, я надеюсь, ты вспомнишь… Я никогда не переставал любить тебя. С самого детства ты – мой солнечный лучик, моя обожаемая старшая сестра…

      Я дёрнулась, пытаясь высвободиться, но Джерард держал крепко.

      – Послушай, прошу… Я был ребёнком, Ронни. Со всех сторон летели обвинения, я не понимал и половины, но злился на всех вокруг, что они не видят, какая ты хорошая, не любят тебя. Я не мог выразить этого словами, но теперь могу. Я злился не на тебя, я злился на них… Вот только срывался на тебе, потому что на других не мог. Они были старше и говорили вроде бы правильные слова… Я не знал, как защитить тебя. Ронни, я клянусь, я хотел защитить тебя, но я не знал как!

      О Дарида… Пусть он замолчит… Я не могу больше слышать…

      Каждое