Сердце волка. Анна Шнайдер

Дэйн легко целовал мои волосы и гладил по голове, утешая.

      – Я обещала, значит, я должна, понимаешь?

      – Понимаю.

      – Я хочу, чтобы он стал ара… Чтобы он справился со своими проблемами и победил наконец внутреннего волка…

      – Ро… – Дэйн заглянул мне в глаза и погладил щеку кончиками пальцев. – А если Джерард никогда не станет ара?

      Я оцепенела.

      – Как… не станет?

      – Это случается. Оборотень, не справившийся с внутренним волком, теряет силу.

      – Но… почему Джерард? Это не может случиться с ним.

      Дэйн покачал головой:

      – Может, Ро. И ты должна быть готовой к этому.

      Я зажмурилась.

      – Я не хочу.

      – Ро… посмотри на меня.

      Как ему удаётся так легко заставлять меня делать то, что ему нужно, только с помощью ласкового голоса?

      – Я тоже не хочу. Ты просто должна быть готова к этому. И понимать, что ты не виновата. Ни в чём не виновата, Ро. Что бы ни случилось с Джерардом, ты не будешь виновата в этом.

      Я печально рассмеялась.

      – Ты повторяешь «не виновата», словно заранее знаешь, что я обвиню саму себя.

      – Конечно, знаю. Ты уже сейчас это делаешь. Но это не так, Ро, поверь мне, если не хочешь верить себе. Ты не виновата. Никогда не была виновата и никогда не будешь.

      Наверное, это прозвучит странно, но я поверила Дэйну.

      – Я виновата только в том, что любила его. И люблю до сих пор.

      Он кивнул, а затем улыбнулся и поцеловал меня.

      С того дня, когда Дэйн впервые поцеловал меня, он делал это почти каждую ночь. И во сне я знала: всё правильно. Он имел право. Если не он, то кто?

      – Ты поговоришь с Джерардом завтра?

      – Да. Если наберусь смелости.

      – Куда уж смелее? Ты у меня и так – сама смелость, Ро…

      Мой смех отразился от воды в озере, взлетел в самое небо, растворился в его вышине и остался там, в стране снов, навсегда.

* * *

      Утром следующего дня, когда я вышла из хижины, под ногами стелился туман. Он холодил кончики пальцев, заставляя поджимать их, чтобы хоть немного согреться.

      Вода в озере меня чуть не заморозила, когда я прыгнула туда с разбега, чтобы вымыться. Последовавший за хозяйкой Элфи даже зафыркал, поняв, в какую прорубь я его заманила.

      – Ну-ну, малыш, не ругайся, – засмеялась я, отжимая свои паклеобразные волосы. – Высохнешь и согреешься. Нам не привыкать.

      – Ф-ф-ф-фыр-р-р! – Элфи вылез и хорошенько отряхнулся, обдав меня целым водопадом из брызг.

      Я натянула приготовленное бельё и платье, переплела косу и направилась в деревню белых волков. На этот раз Элфи составлял мне компанию.

      Я уже тысячу лет не говорила с Джерардом. С братом… Надо же, я ведь отреклась от семьи и клана, но всё равно продолжала мысленно называть их всех, как и раньше, отцом, братом, сестрой…

      Может, это ужасно, но мне было обидно, потому что понимала: я-то продолжала называть их как прежде, но они меня никогда не считали родной. Это ощущение было сродни тому, что почувствовал бы каждый, если бы небо весило столько, сколько большая