Голос горячего сердца. Фредди Ромм

возьмёт этот город, как и все другие до него, но сперва произойдёт битва, одним французам придётся убивать других, в городе неизбежны разрушения. Так что лучше пусть сейчас получится.

      Вот они – ворота. Пятеро стражников, это немного, хорошо. Солдаты выглядят настороженными. Ладно, отвлечём вас… вот этот камешек – бросить на десяток ярдов вправо… ага, встрепенулись, побежали проверять… а там наши. Всё, только зазвенело оружие – и уже тишина. Молодцы, справились. Теперь – к воротам! Ребята, взялись вместе вот за этот ворот, он тяжёлый, осторожно поворачиваем…

      – Эй! Кто там у ворот? А ну стой!

      Что такое? Патруль? Как же так – он ведь проходил пять минут назад, почему вдруг теперь? Не время выяснять, сейчас – врассыпную!

      – А ну стойте! Эй, все солдаты сюда, здесь шпионы колдуньи!

      Подоспевшая городская стража успела схватить только двоих человек, остальные вовремя разбежались. Эти двое никого не выдали под пытками.

* * *

      – Жанна, дочь моя! Нехорошо, что вы назначили атаку Парижа на день Богородицы! Нельзя ли отложить хотя бы до завтра?

      – Отец Паскерель! Наверное, вы правы, но даже один день может стоить жизни многим хорошим людям. А кроме того…

      – Что, дочь моя?

      – Нет… ничего.

      «Так не хочется объяснять ему, что завтра и ещё несколько дней у меня будет болеть голова.»

      – Жанна! Герцог Алансонский построил мост через Сену и уже переправляется на другой берег! Может, переждём со штурмом – вдруг он оттуда легче справится?

      – Нет, Жиль, мы не можем на это рассчитывать. Штурм нужен хотя бы для того, чтобы отвлечь гарнизон от отряда герцога. Сейчас начнём, будьте готовы.

      – Эх, жаль, что у наших ребят ночью не получилось…

      – Смелые люди. Мы должны взять Париж уже для того, чтобы попробовать спасти их от пыток и гибели. Внимание… огонь!

      Десятки пушек дружно ударили по городским стенам. В ответ заговорила бургундская артиллерия. Ладно, это не впервой, не страшно. Под ядрами, посылаемыми французскими пушками в верхнюю часть стен, камни кладки расшатывались, то и дело обваливались, открывая замаскированные крепостные орудия и лучников-бургундцев. Ещё немного – и можно идти на приступ…

      – Кто меня любит – за мной!

      Подняв меч, Жанна бросилась к стене. Обгоняя её, крича на ходу, бежали сотни солдат с осадными лестницами в руках. Многие падали, сражённые ядрами и стрелами бургундцев, но человеческая масса у подножия стен стремительно нарастала. Вот уже мешки с песком сброшены в ров, лестницы установлены, люди начали взбираться вверх…

      Ещё немного – и баррикада, прикрывающая основную стену, взята…

      Внезапно что-то ударило с силой Жанну в бедро. Железная стрела. Арбалетный болт пробил доспехи. Как под Турелью. Жанна не устояла, опустилась наземь…

      – Дева ранена! Все назад!

      – Нет, нет, не прекращайте атаку! Ещё немного – и Париж в наших руках!

      – Эй, солдаты! Его величество приказывает прекратить огонь! Её светлость графиню Лилий несите на руках,