Замуж за коня. Виктория Ом

вечером. Центральный вокзал Орбона произвёл на меня неизгладимое впечатление своей металлической конструкцией, созданной гномами: к основному зданию была пристроена навесная крыша, укрывавшая длинные поезда от непогоды. Сгустившийся сумрак разгоняли развешанные на столбах керосиновые лампы, позволяя разглядеть каждую балку, стыки и изгибы сложного сооружения. Задрав голову, я изучала новое место, отвлекаясь на мгновение, чтобы не отстать от Марселя и его слуги.

      Все прибывшие пассажиры плотным потоком хлынули в распахнутые двери здания вокзала, наша же маленькая группа свернула налево к спуску для тяжёлого груза и скота. Мы сошли по пандусу, покинув пределы вокзала, и оказались на площади, где останавливались телеги, ожидавшие разгрузки или погрузки. Я огляделась, переживая, что придётся ехать в крытой повозке с Марселем и багажом, но к нам подбежал кучер и пригласил сэра Вингельдерского пройти к карете.

      – Полезай, – велел Марсель, адресовав Гасу: – Приданое закинь в карету, чтобы не растерялось по дороге.

      – А ты как? – спросила я, позволив слуге сначала уложить мешки с золотыми монетами и овсом в повозку.

      – На своих копытах доберусь следом за вами.

      – То есть это карета была вызвана специально для меня? – удивилась я заботе мужа.

      – Да. На одной из станций Гас отправил телеграмму с просьбой организовать удобный транспорт, чтобы никто не смог увидеть мою компанию на въезде во дворец.

      – А, сохраняем секретность. Понимаю. И не против, – одобрительно кивнула супругу.

      Багаж погрузили, я забралась в карету, Гас умастился на козлах с кучером, а Марсель остался на улице. Повозка тронулась, конь исчез из поля зрения. Я попыталась разглядеть его в заднем окошке, проверяя, поспевает ли он за нами, но отказалась от этой затеи, когда карета подпрыгнула на кочке.

      Путь к дворцу оказался не близким. Я осторожно поглядывал из-за занавесок, цепляясь взглядом за тёмные очертания домов, мелькающие мимо. Стоило мне смириться с тряской и временной неопределённостью того, как ещё долго ехать, и карета вдруг остановилась. Гас распахнул дверцу, приглашая выбраться наружу. В тёмное нутро повозки ворвался свежий воздух и запах травы, мгновенно приободрив.

      Я вылезла из кареты и окинула взглядом возвышавшуюся передо мной постройку: деревянный домик с широкими воротами утопал в зелени раскидистых деревьев.

      – Это что? – спросила я у Гаса, который вытащил из кареты три мешка с моим приданым и потащил их в хлев – иначе эту постройку без окон я назвать не могла.

      – Это дом сэра Вингельдерского, – ответил он, распахнув ворота.

      Гас зашёл в хлев. Минуту спустя из постройки полился свет, позволяя лучше рассмотреть дом Марселя. Возмущение вспыхнуло в груди и комом встало в горле. Говорил, что живёт в доме, но это конюшня. Я бросила взгляд по сторонам, разыскивая белую морду в царившем мраке.

      – Что-то не так? – с этим вопросом, словно призрак, из-за тёмных деревьев выступил Марсель, заставив моё сердце сжаться от