Закон обратного отсчета. Леся Орбак

соседей, замечать сигналы извне не его обязанность.

      За черно-белым столом раскупоривают вторую бутылку «Джек Дэниэлс».

      – Как доказать невиновность, если с психологической… психиатрической!… точки зрения она истинна, а с юридической ложна? – гамлетово спрашивает Аристократ.

      – Вспомни Нюрнбергский процесс, – предлагает ему друг, сидящий слева, единственный, кто распустил галстук, едва переступив порог бара. – Гесс той же песней про амнезию около года по ушам ездил. А что в итоге?

      Аристократ качает головой:

      – Гесс – военная элита, он интеллектуально на порядок выше моих маньяков. Говорю тебе, они не притворяются. Ладно Безруков и Крапивин, даже если представить, что они скрытые гении лицедейства, обдурили судейских психологов. Но Дыбенко? Ему хитрости не хватает в резюме соврать – полгода без работы болтается, а тут такие чудеса изворотливости. Нет, не думаю. К тому же, не забывай про Баранова.

      – Ты про поджигателя, который сам сдался? – спрашивает третий. – Мне Коробов рассказывал, он все же взялся его защищать.

      – Взялся? – Аристократ удивленно стопорится на новой информации. Глядит куда-то сквозь скатерть, схватившись за вновь наполненный бокал, но так и не сделав из него ни глотка. Наконец, произносит задумчиво: – Он так отмазывался. Может, что-то узнал? Я ему позвоню.

      Мобильник у Аристократа простейший, с экраном в полпальца и таксофонной клавиатурой – двенадцать кнопок, плюс четыре командные. Либо меняет их каждую неделю, либо не меняет вообще, что в равной степени – маниакальный признак. Михаил краем глаза наблюдает за резвыми движениями пальцев, напрягает слух изо всех сил.

      Расслабиться сегодня, похоже, не придется.

      У Косы на каждом столе стоит увесистая пепельница. В нагрудном кармане кожаной жилетки всегда есть ручка на всякий случай.

      «Похоже, за столиком слева – адвокаты наших убийц», – пишет Михаил на салфетке и двигает ее к пророку.

      Взгляд из-под челки резкий и немного испуганный. Застигнутый врасплох. Джа рвет салфетку в лоскуты и глядит совсем в другую сторону, будто старается рассмотреть что-то получше, пока Аристократ снова и снова пытается дозвониться до Коробова.

      Коробов не отвечает. От досады Аристократ роняет телефон на стол с ладони, похоже, менять аппараты ему все же приходится, с такими-то замашками. Или не бережет за ненадобностью? Михаил прокручивает в уме типы личности, модели поведения – не академически заученные, а сформированные за годы наблюдений за людьми. Внимательность и анализ спасали его не реже ножа за поясом. Особенно, когда предстоит уносить ноги, и не только свои.

      – Да хрен с ним, с Коробовым, – успокаивает черно-белый со спущенным галстуком. – Сам-то что делать собираешься?

      – Я думаю, – отвечает Аристократ. Его бокал так и стоит забытый. – Пытался объединить дела, мне отказали. Разный состав преступления.

      – Идиоты. Для них массовая амнезия не аргумент?

      – Нет.