Крымская лихорадка. Виталий Еремин

не стал нарушать дорожные правила, оставил свой “запорожец” где положено и пошел пешком в сопровождении жены, дочери и охранника Сережи. А позади медленно, как катафалк, двигался огромный джип, окруженный крепкими парнями с короткой стрижкой.

      В джипе сидели Максим и Ритка. Они опустили затемненные стекла и не скрывали своих лиц. Люди посматривали на них с возмущением, но предпочитали молчать. Они знали, что едут бандиты. Милиционеры старательно смотрели в другую сторону.

      Старичок Поляков заметил Носкова, придержал его за рукав и сказал, показывая на джип:

      – Ну и как вам это нравится? Я ж говорю, вся наша жизнь – игра без правил.

      – Все же идете голосовать? – заметил Носков.

      – Иду. Это уже в крови. Как условный рефлекс. Как слюна у собаки Павлова, – сказал Поляков.

      – Ну, вот и не распускайте слюни, – грубовато посоветовал Носков. – Наберитесь терпения. Вот увидите, мы научим их соблюдать правила.

      У входа в центральный избирательный участок телевизионные журналисты вели прямой репортаж. Появление Носкова в сопровождении джипа и коротко остриженных молодчиков их не очень удивило.

      Брагин и Журавская картинно вышли из крутой иномарки. Один из журналистов бросился к ним.

      – За кого будете голосовать?

      Чувствовалось, что эта сцена задумана и хорошо оплачена.

      Максим сделал вид, что задумался. С кривой ухмылкой ковырял носком туфли асфальт. За него ответила Ритка:

      – Мы приехали не голосовать. Мы приехали, чтобы сделать объявление.

      Ритка сделала многозначительную паузу. Все вокруг затаили дыхание. Даже Носков не выдержал, приостановился, чтобы услышать, и попал в кадр вместе с Журавской и Брагиным.

      – Победитель выборов получит от нашей фирмы подарок – белый роллс-ройс.

      – Но это можно расценить как попытку подкупа власти, – сказал журналист.

      Журавская покачала головой.

      – Нет, нам ничего не нужно. У нас и так все есть. Просто мы хотим, чтобы наш президент, кто бы он ни был, ездил в достойной машине. Мы – патриоты, вот и все.

      Телевизионщики обступили Носкова и его семью.

      – Мы впервые видим вас с супругой. Вы позволите задать ей несколько вопросов?

      – Не вынуждайте нас нарушать закон о выборах, – отказался Носков.

      – Тогда поработайте с нами, – попросили фотожурналисты.

      – Нет, позировать мы тоже не будем, – снова отказался Носков, хотя и не так категорично. Он понимал, что появление на телеэкранах Галины может добавить ему какой-то процент голосов.

      Носковы прошли в здание кинотеатра, где размещался избирательный участок, и снова попали под объективы телекамер, которые показали, как проходило голосование одного из главных претендентов. Носкова попросили не сразу бросать бюллетень в урну. Его попросили улыбнуться в телекамеру. Он подчинялся неохотно, понимая, что излишнее позирование будет не в его пользу.

      Галина тоже держалась очень сдержанно. Только Лариса не могла скрыть, что внимание прессы кружит ей голову. Она широко улыбалась