Западня для оборотня. Эми Мун

рта.

      – Нет! – пискнула возмущенно. Как можно обворовать статую?!   Как будто ей нужно набивать каменный живот!

      – И все-таки это – подарки Богине, – будто прочла ее мысли жрица. – Не важно, воспользуется она ими или нет.

      – Глупые подарки! – рассерженно топнула ногой Глория. – Ей не нужна еда!

      Страх почему-то исчез, и только острое чувство несправедливости жгло в груди злым угольком.  Их семья голодает! А другим достается так несправедливо много. Просто из-за дурацкого обычая или боязни оказаться в немилости.

      – Богиня сама решит. Ты, верно, считаешь себя обиженной. Твои родные давно не ели вдоволь… Но разве это вина Ютаи?

      – Но и не наша тоже!

      Женщина снисходительно усмехнулась:

      – Разве? А вот я знаю историю об одной глупой девушке, которая вместо того, чтобы верить глазам, поверила  демону похоти. За что и была наказана…

      Эта глупая жрица о маме говорит, что ли?! Глория уже открыла рот, чтобы с жаром возразить, но холодный, как камень, палец припечатал губы… и голос пропал. Девочка потрясенно хлопала глазами, натужно сипела, а из горла вырывалось что угодно, кроме человеческой речи.

      – … Однако бывает и так, что дурное несет в себе зерно хорошего , – продолжила жрица, – наш мир сложен, дитя… И чтобы его понять, важно учиться слышать не только себя, но, кроме того – уметь видеть. Даже если хочется крепко зажмурить глаза и бежать без оглядки…

      Глория совсем растерялась – что за глупости? А женщина вдруг достала из складок балахона кулон в виде капельки. Амулет Ютаи! Тело сковало по рукам и ногам каменными обручами, а жрица ловко надела на шею Глории чудесную вещицу. Прозрачно-розовый камешек коснулся обнаженной кожи, и внутри него вспыхнул искрами остролистый цветок. Цепочка тут же укоротилась, не давая снять подарок через голову.

      – Радуйся празднику, дитя. Пока еще можешь радоваться… А теперь пойдем, я провожу тебя к выходу.

      Ноги послушно задвигались, и Глории ничего не оставалось, как следовать за жрицей прямиком к главным воротам.

      Молча выпихнув ее за дверь, женщина скрылась в недрах храма. А Глория так и осталась стоять на пороге. Тело сотрясла первая крупная дрожь, и девочка судорожно прижала к себе набитый до верха мешок.

      – Ой… – прошептала пересохшими губами. Все силы будто испарились, но, стиснув зубы, Глория поковыляла к переулку, где ждала сестра.

      Едва сделала десяток шагов, как из укрытия к ней бросилась Ариэлла.

      – Ло! Сестренка!

      Ее стиснули в крепких объятьях.

      – Мешок… подавишь… – просипела Глория, но сестра и не думала отпускать.

      – Нельзя было тебе туда ходить! Ой, нельзя… Зачем я тебя отпустила?! Дура, дура… О-ой… – голос Ариэллы упал до шепота, – это же… Нет. Как?!

      Глория хмуро посмотрела на мерцавший в звездном свете камешек. Благословение самой Богини, обещавшее защиту от насилия. Любой, кто попробует распустить свои руки – останется без них, а заодно лишится жизни. Но