Тюремное счастье. Наталия Верхова

вооруженная двумя одеялами. Но и погода не сдавалась. Вступила в договор с чуть тёплыми батареями и обеспечила в камере температуру на грани пара изо рта. Градусов 13—14, не более. В неподвижном состоянии организм напрочь отказывался функционировать. Теперь я физиологически знаю – что такое «кровь стынет в жилах».

      Завернулась в оба одеяла и трудолюбиво ходила по камере, мрачно размышляя о генерале Карбышеве. Потом мысли перешли на древних славян и состязание тысячи полотенец. Для этого поединка требовались не сила, не мастерство владения оружием, только уверенность в своей правоте. Поединщики, по пояс обнажённые, вставали на берегу моря под ледяным ветром. Полотенца мочили в море и оборачивали вокруг голого торса. Кто своим телом высушивал больше полотенец, тот и признавался правым.

      И сразу настигли вопросы: «Стоит ли правда „Семейного капитала“ борьбы за неё? Стоит ли жалеть о попытке изменить страну к лучшему, если попытка не удалась?» Вспомнился Сергей Лукьяненко: «Если моя честь зависит от силы врага, вправе ли я называть её своей честью?»

      Холод ушёл. Ровное тепло растекалось по телу. Всё не зря, ничего не зря. Всё будет хорошо и правильно. Я выиграю и этот поединок.

      Социальный контракт

      Люди ходят на работу без права отлучиться с рабочего места, зарабатывают себе на еду. Большинство живёт от зарплаты до зарплаты. Работа – дом, работа – дом. Жизнь за решёткой не сильно отличается. Нормальная удобная постель. Еда бесплатная, без сбоев. Да, никуда не уйти, но ведь и работать не заставляют.

      Что-то не так с этой системой наказаний. Дома престарелых, больницы, армия – множество мест, иногда гораздо более неприятных для пребывания. Да, имеет место пытка холодом, но… так сложилось. Издеваются в данном случае не люди, а сама система. Почему не используют заключенных на благо обществу? Я именно про тех, кто в СИЗО. Ведь это не одна сотня тысяч относительно здоровых людей. А такие, как я, сами приходящие на арест, и бежать никуда не собираются, поскольку нормальные законопослушные граждане. На свободе я бы хоть налоги платила. А здесь – какой с меня толк? Очередная нагрузка на общество.

      На пятый день в одиночной камере поняла, что мне вполне комфортно без людей. И вполне достаточно заглядывающих людей в погонах. И необходимость телесного контакта полностью закрывается утренними досмотрами и обысками.

      Часы

      На шестой день в камере-одиночке всерьёз озадачилась изобретением часов. На первый взгляд – задача нерешаемая. Но меня в детстве учили, что нерешаемых задач нет. Про солнце забудьте – я в Питере.

      Итак, что есть под рукой: авторучка, карандаш, вода, одноразовые стаканчики, одноразовые ложки, мои чудесные самопальные шнурки. Ну в общем всё. Ещё гладкие ровные стены и лампочка под потолком.

      Задачка решилась на удивление быстро. Жаль, часов не было – измерить скорость моей гениальности. Быстро собрала необходимую конструкцию и с нетерпением стала ждать завтрака,