Аполлинарий и другие…. Ден Истен

в ответ зашипел и мяукнул пару раз, что означало:

      – Вали отсюда, собака сутулая! Вот мне еще каждая псина угрожать будет!

      На том и попрощались, каждый уверенный в собственной правоте и превосходстве.

      Аполлинарий спрыгнул во двор, толкнул дверь и вошел в дом. Подошел к пустым мискам и с силой долбанул по ним. Жестяной звон разлетелся по всему дому, сразу же раздался детский плач. В кухню прибежала испуганная Глафира Аркадьевна, следом примчалась возмущенная внучка.

      Аполлинарий показал на пустые миски: что за хрень?

      – Меня достал уже этот кот! – голос Милы был злым. – Толку от него никакого! Бабушка, зачем ты его вообще притащила?!

      – Мила, Аполлинарий просто голоден. Моя вина, совсем забыла про него, – виновато произнесла бабулька, открывая холодильник.

      Через минуту в одной миске красовалась килька, в другую бабулька налила свежей воды.

      «И чтобы так было всегда!», – мяукнул Аполлинарий, вгрызаясь в рыбу.

      – Он мышей хоть ловит? – спросила Мила.

      – У нас не было мышей.

      – Тогда я не понимаю, зачем тебе кот?

      – И не поймешь! – отрезала Глафира Аркадьевна. – Иди лучше дите успокой!

      Аполлинарий замурчал, шевеля ушами: молодец, бабанька! Надо было еще ей всечь, но, блин, молодая мать – нельзя…

      ***

      – Акимыч! Акимыч! – Василий надрывался у дома электрика. Лицо раскраснелось от быстрого бега, он наклонился, упершись руками в колени, пытаясь отдышаться.

      – Васька, ты чего орешь? Пожар, что ли? – высунулся в окно Акимыч.

      – Хуже! Ты портвейн не пил? Ну, тот, что мы тебе проспорили?

      – Нет, не успел! – обида на кота снова шевельнулась в душе электрика. – А что?

      – Не пей! Отрава! Клавка, продавщица, говорит, комиссия какая-то из города приехала. В городе отравилось уже несколько человек, сейчас выясняют, куда товар из той паленой партии разошелся. Я вот к тебе сразу прибежал.

      Акимыч в шоке уставился на заведующего клубом.

      – Мы тебе коньяк поставим! – заверил Василий. – Пять звезд. Я в городе сам лично куплю. Ты извиняй нас, Петр Акимыч!

      – Это что получается? Вы меня могли вот так запросто к праотцам отправить?! – Акимыч стал потихоньку приходить в себя.

      – Прости, Акимыч!

      – С вас семь бутылок армянского! – отрезал электрик.

      – А харя не треснет?! Что так много?! – возмутился Василий. – Ты знаешь, сколько он стоит?!

      – Не треснет! За ущерб! Моральный! Я все сказал! – Акимыч захлопнул окно.

      ***

      Его звали Хирург. Истинную кличку никто не знал, только блатную. Погоняло свое он получил потому, что мог одним взмахом когтистой лапы распороть брюхо крупного окуня, а вторым ударом – начисто его выпотрошить.

      Этот черный, гибкий красавец был неместным, но появившись несколько месяцев назад в селе, сумел подмять под себя всю кошачью братию. Жил он на чердаке заброшенного дома на окраине