Полупрозрачная. Вероника Покровская

объяснял Проводник.

      – Главное там – любовь и деньги, – продолжала я спорить.

      – Это так! Земля – планета любви, а деньги – её эквивалент. Теперь давай рассмотрим второй вариант, – предложил Проводник, приготовившись отслеживать мои рассуждения.

      – Можно выбрать готовое тело для моей души, – сказала я. – Например, девушка лежит на смертном одре, на операционном столе или теряет сознание… Мне нужно срочно влететь, заменив душу, покидающую тело. Главное – этот миг не упустить! Только девушка должна быть знакома с Альбертом. Преимущество второго варианта – больше вероятности сохранить цель и проще исполнить свою миссию.

      Внимательно наблюдавший за моим анализом Проводник одобрительно произнёс:

      – Меня устраивает ход твоих рассуждений. Оба варианта тебе подходят. Выбирай любой из них. Важно достичь вовремя цели, а каким путём – в твоём случае не имеет значения. Хотя есть и третий вариант… О нём пока не будем рассуждать. Память твоя быстро оживает, тебе легко удаётся адаптироваться к новому состоянию. Молодец, ты готова! Пора на Землю – к нашим задачам!

      Мы направились к ощущаемой преграде, разделявшей нашу мерность с той мерностью, где находилась планета Земля. Через определённую нишу меня вытянуло к переходному порталу. Пронзая пространство, почувствовав вибрации Ангелины, я мгновенно притянулась к роддому.

      Под Новый год в зимнем саду больницы снег лежал пушистый и не тронутый ничьими следами. Синим воздухом ночи была залита вся округа.

      Ангелина готовилась к родам! От неё исходил приятный поток, и он служил для меня маяком. Я с интересом наблюдала за роженицей.

      Ангелина находилась в предродовой. Она стояла возле окна, схватившись за подоконник. Её тело скрывалось под тонкой просторной рубашкой, а наполненная грудь слегка трепетала. Шелковистые волосы потеряли лоск и тяжело ниспадали на плечи.

      Начинались схватки. Малышка тоже готовилась к появлению в мир, сжималась внутри матки. Я постоянно улавливала волны дискомфорта, которые чувствовала малышка.

      Через некоторое время Ангелина подошла к кровати и прилегла. Видимо, матка перестала сокращаться. Широко раскрытые серые глаза роженицы слегка увлажнились слезами. Схватившись руками за низ живота, она терпеливо переносила боль, издавая негромкий стон. Затем медленно поднялась с кровати и начала шагать по комнате вдоль и поперёк, то сжимая зубы от боли, то запрокидывая голову. У окна Ангелина неожиданно встала на колени и начала грызть угол подоконника, корчась от схваток.

      – Господи, помоги, пожалуйста, помоги. Невыносимо больно. Боже, будто всё разрывается внутри, – шептали её губы.

      Я долго наблюдала, как Ангелина, выбиваясь из сил, всячески старалась держаться в рамках дозволенного, не доводила себя до абстрактной истерики, как это делала её соседка. После очередных схваток Ангелина вновь вернулась к кровати и вцепилась крепко в спинку. На лице отразился страх.

      Расставив ноги, она закричала:

      – Сестра!