Радуга – 2. Александр Михайлович Бруссуев

рангом пониже ждут распоряжений, курят, пишут бумаги, сверяясь с ССП (общечеловеческим) – Сводом Сволочных Правил – строят козни. На первом же всякая сержантская шелупонь изображает рвение и желание. А в доте сидит какой-нибудь дежурный старлей и скучает – телефоны-то не работают. Рядом кроссворд с каракулями, желтый уже от своего великого возраста и не отгаданный. Эрудиции не хватает. Откуда же ей взяться, если в обязанности не входит и не способствует служебному росту?

      Через все эти этажи предстояло пройти Саше с сумкой в руке и мечом за плечами. Сюда бы Шурика с его навыками по отводу глаз! Но тот, будучи дежурным по «Дуге», поди, и не заметил ничего. Из их офиса просто так не исчезнуть. Сидит, себе, и изучает кельтское судебное производство.

      «Воротник Моранна», к примеру, душил судей, если те выносили несправедливые решения. Но судьи после напяливания на себя божественного «воротничка» заканчивались даже у друидов, а без них – никак. Так древние друидские адвокаты считали. Порешили пойти естественным путем: изобрели «Котел Правды» – сосуд такой из серебра и золота. Ставят его на огонь, заливают водой и сидят ждут. Забулькал кипяточек – руку в него! Да не друидо-судейскую, а несчастную кельтско-гражданскую. Из тех дурачков, кто пришел искать справедливости. «Не боись», – говорит друид в мантии. – «Если ты прав – ничего с тобою не будет. Ну, а не прав – обожжешь свою драгоценную конечность. Тоже ничего страшного – рука тогда тебе больше не понадобится». Или аналогичный метод с «Железом Лухти», только вещую железяку нагревают до белого состояния. То-то Цезарь, который Юлий, потешался. У них-то, римлян – Римское Право.

      Ну вас в пень со своим судопроизводством, сказали пикты и бриты. Пошли на север и давай истреблять кельтов. Пригласили ирландцев, те спели «Greensleeves» и увлеклись борьбой. До сих пор борются. «Воротники Моранны» ищут. Почитали бы про Новгородскую Правду, да не ту, что в учебниках истории для пятого класса. А ту, что на сродственном языке для многих кельтов была, только почему-то изданную по грамматическим правилам задолго до Кирилла и Мефодия на берегах Волхова. Какая, нахрен, грамматика у людей, царапающих берестяные грамоты? А такая: если есть письменность – есть правила. Даже у шумеров с их клинописью. На то она и письменность, что ей учат! А вы говорите: Кирилл и Мефодий.

      Саша спустилась на второй этаж. У стены поблизости стояла женщина и, закрыв лицо руками, беззвучно рыдала. Только плечи содрогались от плача.

      Конечно, можно было просто пройти мимо. Наплачется гражданочка и успокоится. Но оставлять за спиной незнакомку, пусть даже и поглощенную самой собой не хотелось. Чему учат компьютерные игры и фильмы-ужастики? Саша не увлекалась ни тем, ни другим, но представление имела. Не человек это плачет, а твоя судьба. Отвернешься спиной – судьба твоя и решится.

      У Вас какие-то проблемы? – спросила она, очень неохотно подойдя ближе. Что поделать, не все поступки приходится совершать, исходя из своих желаний.

      Женщина вздрогнула – уж очень бесшумно старалась ступать Саша