Орловы. Книга вторая. Рождена для тебя. Татиана Момот

выполнив заказ молниеносно. Налив в стакан жгучий алкогольный напиток, я выпил его одним глотком, обводя взглядом бар. За соседними столами сидели весёлые шумные компании, а на импровизированной сцене, какой-то бард, хриплым голосом пел песню о потерянной любви подбирая нехитрые гитарные аккорды. Слушая его надсаженный голос, я заливал ту душевную рану, которая должна была затянуться давным-давно. Но сегодня, когда Илона вновь появилась в моей жизни, она открылась и вновь начала кровоточить, причиняя нестерпимую боль.

      Сунув в рот сигарету, я выпустил вверх облачко сизого дыма и прикрыл глаза, переносясь в то время, когда она принадлежала мне. Туда, где Илона любила меня той самой первой, нежной и преданной любовью, напрочь сносящей людям крышу, заставляющей нас совершать безумные поступки и жить ради того человека, который целиком и полностью владеет сердцем, заполняя мыслями о себе душу и разум. Там… в той жизни, я был юным, счастливым и влюблённым.

      Как жаль, что возврата к прошлому нет!

      Как жаль…

      Глава 2

      Десять лет назад

      – Мам, ну перестань! – огрызнулся я, оттолкнув от себя её руки.

      – Милош, так нельзя! Ты снова подрался, вон какой синяк под глазом, – со слезами в голосе произнесла она. – Посмотри на старшего брата: учится в институте, мечтает открыть собственную клинику. А ты, Милош? Чего от жизни хочешь ты? В школе сплошные двойки, учитель жалуется, что ты часто прогуливаешь, связался с плохой компанией, постоянно дерешься, пропадаешь неизвестно где…

      – У меня всё хорошо, не надо за меня переживать! – резко оборвал я её.

      – Ну, как же, сынок?..

      Не став слушать дальнейшую тираду, я вышел из квартиры громко хлопнув дверью. Ежедневные нравоучения матери выводили меня из себя. Ей не нравилось абсолютно всё, что я делал. Да, я отличаюсь от старшего брата, и что с того? Не всем же быть заучками с масштабными мечтами… кому-то нужно просто вырасти настоящим мужчиной, не избегающим дворовых драк и разборок с чужаками из соседних районов. Это моя жизнь, моя стихия. Видимо на большее я и не способен.

      Запрыгнув в полупустой автобус, вот-вот готовый отправиться по своему маршруту, я прошёл на заднюю площадку и плюхнулся на сиденье, откинувшись на невысокую спинку. Учитывая все остановки, ехать мне предстояло около часа. Моя единственная бабушка жила на другом конце города, к ней я и направлялся, находясь в полной уверенности, что Надья поймёт меня такого непутёвого, и не будет устраивать бурных истерик, подобно тем, которыми ежедневно изводит мать.

      Вечер. Время близилось к девяти. Осенние сумерки спускались на городскую окраину, укрывая город непроглядной пеленой мглы.

      Издав противный скрежет, автобус наконец-то подъехал к нужной мне остановке. Резво спрыгнув с его ступеней, я направился к дому бабули, находящемуся в конце улицы. Район был не самый благополучный, но она упорно отказывалась переезжать отсюда, ссылаясь на то, что именно здесь должна произойти некая роковая встреча, которой