Тормози, приехали! Русский менталитет на немецкой кухне. Галина Хэндус

Ты же перескочил от зубных протезов к анализам покойников, понимать должен. Вот, решила тоже попробовать. Это, кстати, намного безопаснее твоих прыжков из зубоврачебного кабинета в морг, а потом за письменный стол. Если издательство не возьмет эту рукопись, значит, написала плохо. Буду стараться писать хорошо, а ты зацени. Надеюсь, что возьмет. Так послушаешь или нет?

      – Да, конечно, хотя никогда про такого царя не слышал. Почему Грозный? Что, всех расстреливал, как ваш Сталин?

      – Что вам, немцам, Сталин дался? Иван Грозный жил в XVl веке. Тогда не расстреливали, а головы отрубали и вешали. Или длинные языки отрезали, чтобы лишнего не болтали – тоже было. А тему про нашего Сталина не задевай – что ты про него знаешь?! Я ведь тоже в немецкой истории много чего накопать могу – мало не покажется. И вообще, по гороскопу я сегодня не близнец, а негодяйка и исчадие ада в одном лице, так что не обостряй обстановку!

      – Ладно, не злись. Помоем посуду, послушаю я про твоего царя. Обещаю не заснуть…

      Серые тучи за окном вольготно разлеглись на крышах домов и притащили с собой сумерки. Из батарей текло тепло, яркий свет лампы не давал глазам закрыться. Выход писателя!

      Глава 2. Иван Грозный, он же Иван lV

      В большую царскую опочивальню через узорчатые стекла пробивался тусклый свет. Дверь молельни тихонько приоткрылась. Оттуда боком выскользнула Мария Нагая, последняя жена царя Иоанна Васильевича. В молельне она зажигала погасшую лампаду перед иконой Святителя Николая. Не царское дело – возжигать лампады, но это особый случай. Последние два дня муж вставал с постели только к обеду, изменяя традиции с утра навещать жену в ее опочивальне. Теперь она первая через молельню приходила к царю справиться о его здоровье. Увидев погасшую лампадку, она наскоро наполнила ее маслом, вихрем снеслась в переднюю, сунула огонек из камина в плошку и вернулась в молельню. Лампада засветилась огнем. Мария истово закрестилась, пока не услышала шум из опочивальни.

      Зловещие слухи расползались ядом по царским хоромам. Баяли, Иоанн Васильевич тайно сговорился с Шуйским – тот должен днями ехать в Швецию на смотрины новой невесты для царя. При живой-то жене! Пусть не венчаны они, но ведь все равно жена и общий сынок Дмитрий – царевич! Людская молва наполняла сердце Марии страхом и тоской. Она знала, как жестоко царь расправлялся с предыдущими женами. То ли смерть, то ли монастырь холодным ветерком шелестит совсем близко. Походка женщины стала неслышной, речь тихой, взгляд боялся встретиться с мужниным.

      – Как вам сегодня с утречка можется, государь-батюшка? Не подать ли чего особенного? Киселя клюквенного али ушицы из стерлядки – вчера свежую рыбку на санях приволокли…

      – Иди, Марья, до Малюты Скуратова – пусть он мне кислых щец приготовит, на кисленькое охота пришла. Да штоф хлебного вина поставь, хоть боль в ногах успокоится, – Иоанн Васильевич откинул в сторону одеяло и зорко взглянул на жену, – неможется