Россия на перепутье эпох. Избранное. Том I. Борис Тебиев

несостоятельности учения Маркса о революционной смене общественно-экономических формаций. Именно крестьянская реформа 1861 года, а не революция, которой в России XIX века так и не произошло, вывела страну на широкую дорогу капиталистического прогресса.

                                                  * * *

      Либеральная критика социалистических экономических учений не являлась самоцелью. Ее главная задача виделась российским экономистам в том, чтобы сформировать четкое научное представление о путях и средствах экономического развития современного российского общества, поднять на новую, более высокую ступень его производительные силы, повысить конкурентоспособность отечественной промышленности и народное благосостояние.

      В отличие от К. Маркса, Ф. Энгельса и их сторонников, российские либеральные экономисты связывали перспективы развития страны не с разрушительным революционным переворотом и ликвидацией частной собственности, а с активной реформаторской деятельностью, укреплением экономических и социальных институтов, с гармоничным развитием отношений собственности, с созданием для каждого гражданина России условий активной созидательной работы.

      Одним из центральных вопросов теоретических дискуссий и экономических программ отечественных либеральных экономистов в пореформенный период, наряду с сохранявшим свою актуальность аграрным вопросом, стал вопрос о месте и роли государственных институтов в экономической жизни страны. Опыт Западной Европы и российская специфика убеждали в том, что теория Смита в ее чистом виде не приемлема для современной экономики и для России – в особой степени. Многие экономисты-либералы упрекали Смита за неоправданно враждебное отношение к государственному вмешательству в экономическую жизнь. «Практическое применение начал Смита, – писал Бунге в одной из своих работ 1869 года, – не оправдало, однако же, надежд, возбужденных школой свободной промышленности. И в практической деятельности, и в науке является мысль о необходимости ограничения свободы и об устройстве народного хозяйства при участии государства» [32].

      Вместе с тем и Бунге и его соратники по либеральному движению неоднократно с тревогой отмечали имевшие место в российской жизни тенденции увеличения государственного сектора в экономике, протекционистские наклонности высшего эшелона власти. Правительство, считали они, встало бы на опасный путь, если бы оно предприняло занятие теми отраслями производства, которые с успехом велись частной промышленностью, если бы оно вздумало монополизировать горные промыслы, фабрики и заводы.

      Вторжение правительства в «фабричную и заводскую предприимчивость», по мнению либеральных экономистов, положило бы начало неограниченной власти администрации относительно назначения цен, ослабило бы пружины человеческой деятельности, привело бы к упадку духа изобретательности