Ключ от дома на холме и злодей в подвале. Татьяна Михаль

тело забальзамировано, природа всё равно заберёт своё, что изначально человек у неё позаимствовал. Нет другого выбора у людей.

      – Ещё мы не обратили на её кожу должного внимания… – проговорила непонимающе.

      – Элла Эдуардовна, вы правы, – шёпотом произнесла помощница.

      Ассистент подхватил мою мысль.

      – Газы после смерти всегда стремятся вверх, постепенно отделяя кожу от костей и мышц.

      – Именно, – подтвердила я. – Кожа нашей мумии истончилась, но не обрела губчатую структуру, как и должно было произойти. Кожа мумии тонкая…

      Я взяла её пальцами, чуть оттянула и отпустила. Кожа упруго поддалась и упруго вернулась на место. Не осталось ни складки, ничего. Хотя она в принципе не должна была поддаться.

      – Ткани тела после смерти и после бальзамирования утрачивают свою плотность из-за разложившихся протеинов. В конце концов остаются лишь кости… Мумия же имеет истончившуюся кожу… – закончила я для отчёта. – Ничего не понимаю. Это бред. Наше исследование назовут казуистикой.

      Коллеги в операционной посмотрели на меня – судя по всему, они удивились не меньше меня, если даже не больше.

      – Доктор Ван Мельсинг, вам когда-нибудь доводилось встречать подобное? – спросил ассистент. – Быть может, в каких-либо эпохах и цивилизациях применялся особый метод мумифицирования и захоронения?

      – Ведь должно же быть объяснение, – сказала помощница.

      Я окинула учёных встревоженным взглядом и ответила:

      – Если что-то подобное и было, то мне об этом неизвестно.

      – Сейчас я даже готов поверить в вампира, – хохотнул мой ассистент. – Хорошо, что наша пациентка послушна, как никто другой.

      Напрягшись, я взяла ватный тампон и стёрла красную жидкость, выступившую в области небольшого разреза.

      Тампон отправился в следующий пронумерованный поднос.

      – Обязательно сделайте анализ этого вещества, – сказала строго. – На этом пока всё.

      – А как же вскрытие? – расстроились учёные.

      – Прежде мы должны узнать, что за красное вещество мы нашли в её теле и вот эту пластину.

      – Вы думаете, что это что-то может быть опасным?

      – Я много чего думаю. И первый от меня мудрый совет всем вам – никогда не спешите. Лучше перепроверьте всё, чтобы не совершить глупостей и непоправимых ошибок. Мы не знаем, что это за жидкость и не знаем, чем бальзамировали мумию, что её кожа…

      – Как у живого, только очень сильно истощившегося живого, – закончил за меня мысль ассистент.

      – Да. Пусть придут сначала анализы. Сделайте пробы на все возможные и невозможные вирусы и бактерии. Когда будем уверены, что опасности нет, продолжим вскрывать, а то мало ли что в ней лежит…

      – Я знаю, что в египетских мумиях нет органов, кроме сердца. Египтяне считали, что душа находится именно в сердце, поэтому оставляли только его, а все остальные органы, включая мозг удаляли. А пустоты заполняли льняными бинтами.

      – Жуть, – наигранно передёрнула плечами моя помощница.

      – Аккуратно зашейте