Ключ от дома на холме и злодей в подвале. Татьяна Михаль

просканировал мумифицированное тело, обработал полученную информацию и вывел эту информацию в трёхмерное изображение на наши компьютеры.

      Тело мумии предстало в виде разрезов, как если бы мы порезали её на куски.

      Я долго глядела на мумию – завороженно. Меня с самого детства интересовала смерть. И сама мысль, почему она наступает, почему нельзя её остановить…

      А ещё видения.

      Я могла видеть будущее, точнее будущую смерть. Особенно яркими были картинки, когда она должна была наступить совсем скоро. И не просто так я видела, как люди умирают. Я вместе с ними ощущала всё, через что они проходили в свои последние минуты жизни. Каждой клеточкой своего тела я горела в ярости их агонии, кричала от боли разрывающихся лёгких, но иногда смерть была быстрой, как одно мгновение.

      Могу смело сказать, что за свои тридцать семь лет я умирала сотни раз.

      Родители знали о моём проклятом даре. И спасибо им за то, что не пытались лечить меня от одержимости или же запирать в психушке.

      Я чувствовала, что они что-то знают. И мама однажды подтвердила мои догадки, что подобного рода дар присущ нашей семье по линии Ван Мельсингов. Но если я не буду на него обращать внимания, буду глушить лекарствами, то со временем всё пройдёт.

      И она почти оказалась права.

      Почти, потому что дар никуда не ушёл, хотя родителям я сообщила иное, для их же успокоения. Но зато я научилась его контролировать.

      Всего-то и нужно уменьшить контакт с людьми. И лучше всего общаться с мёртвыми. Они «сообщают» мне о своей смерти безболезненно.

      – Доктор Ван Мельсинг, как думаете, сколько нашей мумии лет?

      – Посмотрим, что «расскажет» нам анализатор тканей, но на первый взгляд я бы сказала, что находка довольно древняя… Думаю, это пятнадцатый или шестнадцатый век до нашей эры. Примерно.

      – Значит, это сапотексткий период?

      – Всё возможно.

      – Вы только представьте, этой мумии больше двух тысяч лет!

      – Да, она или он проделали довольно долгий путь сквозь века, через океан… – с жаром и пылкостью говорил младший сотрудник.

      Я усмехнулась и перебила его романтично-философский бред.

      – Всё верно, мумия стремилась как можно скорее оказаться в наших руках, чтобы пройти томографию.

      – Ха-ха, как смешно, – наигранно обиженно сказал мой помощник.

      – Смешно будет, когда иностранные адвокаты подадут на нас в суд, – вздохнула я.

      – Э-э-э… за что?

      – За то самое, мой дорогой коллега. Мы ведь мумию не только просканируем, потом мы вскроем её, чтобы исследовать все материалы и её ткани костей.

      – И что? – нахмурился парень.

      Он ещё не знал всей бюрократической системы, через которую мы уже не раз проходили. Бред сивой кобылы.

      – Ну как что, – хмыкнула я, глядя в компьютер, который выводил на экран последние изображения. – Мы ведь не возьмём у нашего гостя согласие на вскрытие.

      Вот тут коллега изумился.

      – Согласие от мумии?!

      – Угу. Порой даже в смерти, произошедшей более